Как убить свою семью

Джереми одаривает меня взглядом, который узнает любая женщина. Старый козел меня оценивает, и ни на секунду не задумывается, насколько жалко он выглядит. Я кротко улыбаюсь, отчасти от осознания того, что дедушка разглядывает собственную внучку, но и для того, чтобы убедить его в моей заинтересованности. Момент был прерван официантами, которые принесли еду. Никто не делал заказ, но, увидев блюдо, я не удивилась: стейк и картошка фри для каждого. Должно быть, это единственное, что они едят. Стейк с картошкой фри. Они не ступают на неизведанные территории, не пробуют ничего нового. Они мелочные и отвратительные. И все это вытекает только из стейка. Представьте, что вскрылось бы, взгляни я на их книжные полки. Шучу, у них в доме не будет никаких книг.

Они болтают о друзьях из гольф-клуба, обсуждая какого-то Брайана, который выставил себя дураком на недавнем благотворительном аукционе (бедный Брайан, только подумайте о позоре изгнания пожилым сообществом эмигрантов). Кэтлин и другая женщина, очень похожая на мою бабушку, но с более пышными формами и сумочкой «Шанель» поменьше, переходят к поливанию грязью парикмахера, который слишком долго делал неудачную укладку их подруге в прошлый понедельник. Мое внимание улетучивается. Я хочу узнать все, что только возможно, но, клянусь, эти люди не облегчают мне задачу!

Еще один бокал вина, или это сорвет миссию по добыче фактов? К черту! Сделав заказ, я ковыряюсь в оставшихся закусках. Возможно, идея взять стейк, как у Артемисов, не так уж плоха. Моя еда абсолютно резиновая и выглядит так, будто ее выращивали на складе у автомагистрали, а не ловили в море. Объекты наблюдения заказали кофе. Кэтлин суетится из-за пятна на клубном галстуке Джереми. Держу пари, он — масон; это прекрасно вписывается в общую картину. Муж толстухи спрашивает, когда они в следующий раз пойдут в казино, и упоминает о приеме в ближайший четверг.

— Да, мы будем там, — резко говорит Джереми, отмахиваясь от протянутой Кэтлин салфетки. — Мы ужинаем с Бересфордами в 7:30, и заскочим туда на обратном пути.

«ГДЕ ТЫ УЖИНАЕШЬ?» — хочется мне закричать, но они не вдаются в подробности. Вместо этого Джереми просит счет, резко подзывая официанта. Второй мужчина за столом хватает блюдце, как только оно появляется, и кивает в сторону моих бабушки и дедушки: «Позвольте нам оплатить, уверен, сейчас наша очередь — нет, пожалуйста, я настаиваю».

Золотая карточка падает на пол, но Джереми практически не реагирует, вместо этого снова смотрит на меня. На этот раз я отвожу взгляд. Не хочу, чтобы он запомнил мое лицо. Я не волнуюсь. Рискну предположить, он довольно часто разглядывает молоденьких девушек, которые ему во внучки годятся. Возможно, кто-то из них и правда его внучки, если учитывать похождения Саймона.

Когда они уходят, я обращаю внимание на галстук Джереми. Все-таки не масонский. Зелено-желтый рисунок с буквами «КР». Быстрый поиск в Гугл подсказывает мне, что это официальный галстук «Клуба Регентства», частного заведения в Мейфэре, открытого в 1788 году для мужчин королевской крови и просто богачей, которые проводят время без своих жен. Я пытаюсь сдержать смех. Мне известно, где началась твоя жизнь, Джереми. В двушке на Бетнал-Грин с матерью-швеей и отцом, да и тот свалил черт знает куда еще до того, как тебе исполнилось пять. В интервью Саймон с гордостью рассказывал об этом как о символе упорства вашей семьи и стремления чего-то добиться в этом мире. Вот ты, Джереми, в своем галстуке, воображаешь, что он показывает вашу родословную — ту, которую вы себе купили. Может быть, у кого-то это вызовет восхищение. У меня, например. Я пытаюсь сделать то же самое — выбраться из нищеты, сдвинуть свою жизнь с мертвой точки. Но я тебя знаю. Знаю твою ненависть к корням, какую бы лапшу на уши ты всем ни вешал. Ты увидел это и во мне, а когда твоя кровная родня попросила помочь выбраться из подобной ситуации, ты сбежал, поджав хвост. Элен была права. Ты просто урод, и твои частные клубы и дорогая одежда не очень-то это скрывают. Носи свой галстук. Четверг не за горами.