КАК УБИТЬ ДРАКОНА: Пособие для начинающих революционеров

С точки зрения влияния на общественное мнение никакая подпольная работа не заменит возможности легальной. Об этом говорит весь имеющийся опыт длительной борьбы с тоталитарными режимами. Поэтому союзнические отношения с колеблющимися — одно из важнейших условий успеха, так как именно они открывают путь к легальной работе даже в самых неблагоприятных условиях. В чем могут заключаться союзнические отношения? Во-первых, в привлечении на свою сторону тех, кому режим пока позволяет писать и говорить. Во-вторых, в налаживании работы внутри тех организаций, которые режим создает в качестве симулякров гражданского общества, и в формировании внутри них фракций из сочувствующих. В-третьих, в разворачивании самостоятельной работы в тех пограничных областях, которые режиму трудно уничтожить сразу: правозащита, социальная помощь, благотворительность, образовательная деятельность, экономические инициативы и так далее.

Что же останется подполью? Безусловно, это подготовка публичных акций протеста — не для того, чтобы «захватить власть», а скорее для демонстрации флага, символов, которые должны поддерживать движение в тонусе. Разумеется, это и поддержание в состоянии готовности коммуникации и организационных связей, которые позволят в случае изменения политической ситуации как можно быстрее выйти из подполья и развернуться в нормальную политическую организацию. Наконец, это помощь арестованным и их семьям. При этом надо отдавать себе отчет в том, что финансирование нелегальной работы в современных условиях из каких-либо внешних источников будет практически невозможным, чреватым мгновенным раскрытием и санкциями, поэтому всем местным активистам и сохранившимся организациям придется переходить в основном на самофинансирование, что уже само по себе снизит число таких структур.

Тем не менее, если наметившиеся тенденции в развитии российской государственности сохранятся, оппозиция рано или поздно столкнется с тем, что центр тяжести политической работы придется перенести за границу. К этому надо отнестись спокойно и психологически начать готовиться. По крайней мере, координационный центр оппозиции, как показывает опыт последних лет, в том числе беларуский, может располагаться только вне страны. Любая попытка создать его внутри будет строго пресекаться режимом. Только за границей можно будет развернуть в полном объеме работу независимых оппозиционных медиа, хотя распространение их контента в России будет отдельным квестом (но чтобы распространять что-то хорошее, надо все равно сначала это хорошее создать). Там же придется сосредоточить образовательные проекты для подготовки кадров будущей России. Там же можно будет организовать сбор финансовых средств и воздействие на общественное мнение Запада.

Конечно, эмиграция — это всегда компромисс. Но проблема в том, что компромисс, на который вскоре придется идти тем, кто попытается выжить, не уезжая, будет еще более существенным. Думаю, нам, скорее всего, придется изменить привычное отношение к политической эмиграции как к вынужденному бегству и перестать делить оппозиционеров на «местных» и «неместных». Эмиграция становится просто вторым фронтом (а если ситуация совсем ухудшится, то и первым) в борьбе с режимом. Нужно будет наладить четкое взаимодействие между теми, кто борется изнутри, и теми, кто борется снаружи. Только во взаимодействии этих двух фронтов оппозиция сможет сохраниться и действовать.

Те, кто будет работать в эмиграции, столкнутся с дополнительными сложностями. Нет сомнений в том, что режим будет представлять всех политических эмигрантов шпионами и диверсантами, живущими на деньги иностранных спецслужб. Но это полбеды: загвоздка в том, что в действительности отношения политэмигрантов с правительствами и спецслужбами тех стран, где они попытаются создать свои центры, будут совсем не радужными. Исторический опыт показывает, что европейские правительства бывают не очень рады тому, что на их территории действуют борцы с российским режимом, ведь для них это лишняя нагрузка и осложнения в отношениях с Кремлем.

По всей видимости, в будущем произойдет определенное разделение труда. С какого-то момента свободная дискуссия о модели новой России окажется возможной только на свободной от диктатуры территории. А вот дистрибуция свободных идей извне будет затруднена — этим придется заниматься тем, кто нашел в себе мужество бороться изнутри. Надо быть готовыми к тому, что довольно значительное время протесту придется находиться в инкубаторе, прежде чем он вырвется на политический простор. Поэтому надо заранее позаботиться о том, чтобы работа этого инкубатора была хорошо отлажена. Чем больше удастся сделать сейчас, тем меньше придется делать потом.

Глава 4. Точка невозврата: улица или командные высоты

С какого момента революция становится необратимой? Многие полагают, что для этого ей надо «овладеть улицей». Так ли это?