Как три мушкетëра

Начинаем с земляных работ, то бишь с котлована – поскольку это самое простое и надежное место отстригать денежку. Поясняю технологию. Дается техническое задание: выкопать котлован на три метра пятнадцать сантиметров – ну, цифирь условная, реальная нам и ни к чему. Котлован выкапывается глубиной ровнешенько в три метра. Благо на устойчивость здания это не повлияет – тут народ грамотный, считать умеют и прекрасно знают, сколько можно отщипнуть без ущерба для техники безопасности. К тому же никто и не заметит. Экскаваторщики, бульдозеристы и прочий рядовой народ в чертежи никогда не заглядывают, не их это дело. Их дело – выкопать, на сколько сказали. Те, кто чертежи по обязанности читает и указывает, на сколько копать, понимают, что к чему – хотя и не всегда, – но тут уж есть средства глазки замазать... Как и тем, кто составляет отчеты, где котлован значится глубиной именно что в три пятнадцать. И деньги государство платит за три пятнадцать. За три – пошли в дело, за пятнадцать – пошли по карманам. Пятнадцать сантиметров – величинка небольшая, но, если прикинуть площадь котлована, учесть, что на объекте котлованов изрядно, да вспомнить, что объект не один... Помаленьку собирается очень вкусная денежка – даже учитывая, что для пользы дела надо в долю брать не одного и не двух. Правда, все по субординации: кому пятерка, кому – сотня. Далее. Бетон выделяется, конечно же, из расчета на три пятнадцать – и пятнадцать идут в экономию. Это тоже, учитывая размах строек, деньги приличные. Далее. Можно заузить бетонные панели – ненамного, совсем на чуть-чуть. Экономия бетона. Вновь учитывая размах... Можно заузить оконные проемы – совсем на чуть-чуть. Экономия стекла и дерева. Учитывая размах... Это если вкратце. А есть еще немало способов «экономии» на других участках, с другими материалами. Ну, вы приблизительно поняли размах? Все эти цеховики наши, вся эта сраная Система по сравнению с этой деньгоделательной машинкой – щенки гунявые, щипачи трамвайные... Впечатляет?

– Впечатляет, – покрутил головой Лаврик. – Погоди, дядя Гоша... С котлованами и бетоном понятно. Но если уж еще стенные панели и окна... Должна быть цепочка, а? Тем более что тут еще немало каких-то способов, с котлованами и бетоном не связанных...

– Быстро соображаешь, молодое поколение, – одобрительно кивнул дядя Гоша. – Ну конечно, как же тут без цепочек? До черта их, самых разных... И обрати внимание: в этой системе, в отличие от всех прочих, разоблачения и посадки крайне редки. Почему так обстоит, объяснять долго и сложно, ни к чему оно... В общем, есть на что слона под окна очередной симпатии водить... Ну, поехали? Ничего тут больше интересного. А по дороге я вам усадебку Фомича покажу, сами убедитесь, что большой скромности человек...

Останавливаться в нужном месте, на самой окраине городка, он не стал, лишь сбавил скорость – впрочем, так поступали многие проезжающие, привлеченные зрелищем чуточку необычной стройки. И в самом деле, в быту так и не виденный еще ими ни разу Фомич оказался крайне скромен: за не особенно высоким забором, сотках на пятнадцати с небольшим черешневым садиком, небольшим бассейном и кирпичным мангалом с железной крышей стоял небольшой домик с мезонином, кирпичный, без особых архитектурных излишеств, под простецкой шиферной крышей. Правда, справа, со стороны въезда в городок, забор был снесен, и там стояли два автокрана, возились рабочие. Два больших бревенчатых здания были уже возведены до половины, и сразу видно – работяги старались, как для себя.

– Вот она, и будущая конюшня, вот он, и каретный сарай, – сказал дядя Гоша, трогая машину.

Лаврик хмыкнул:

– А райком партии моральное разложение не пришьет? Или что-то вроде?

– Милай, – задушевно сказал дядя Гоша. – К Фомичу на шашлычки не только райком с крайкомом, но и из столицы, бывает, заезжают. Организация республиканского подчинения, ага. И знаешь, что самое смешное? Законы тут, в принципе, никакие не обойдены, в частном доме можно держать и лошадь, и телегу. И нигде не сказано, что лошадей не может быть две, а телега непременно должна быть телегой, а не точной копией барского экипажа столетней давности...

Глава VI. О ТОРЖЕСТВЕ ЛЮБВИ

Мазур сидел на скамейке под экзотической магнолией – росшей тут как лебеда, – лениво полизывал мороженое, пребывая в скверном расположении духа.

Поводов для недовольства лично собой – впрочем, как и другими, у него не было ни малейших. Просто-напросто два прошедших дня нельзя было назвать ни хорошими, ни плохими. Они прошли никак с точки зрения дела. Ровным счетом ничего, имевшего бы значение для дела, не произошло.