Как стать злодеем в Габене (СИ)

Под крышей, закручиваясь спиралями, проходили тонкие, также стеклянные, трубы внутренней пневмопочты, благодаря чему практически весь путь то и дело проносящихся по ним капсул с посланиями можно было проследить взглядом. В детстве Зои пыталась угадать, что же там, в этих капсулах, перемещается: папа говорил, что это всего лишь скучная служебная переписка, но юная мисс Гримм была искренне убеждена, что по стеклянным трубам туда и обратно блуждают самые настоящие тайны. Папа всегда смеялся, когда она озвучивала свои мысли. У него был такой смех… мягкий, обволакивающий… Он говорил, что у нее чудесные фантазии, и отчего-то был убежден, что однажды она станет настоящей писательницей…

Зои больше не нравилось это место – оно вызывало у нее грустные воспоминания. Вместе с папой они приходили сюда незадолго перед праздником, покупали открытки и рассылали подарки многочисленным родственникам-Гриммам, жившим по всему миру. Даже тетушке Громбли, которую папа называл спятившей каргой. Тогда это место казалось ей каким-то чудом чудным, она обожала здесь бывать и уже за месяц до праздника начинала изнывать от нетерпения: «Когда же, когда же мы пойдем на самую главную почту?!» Почтальоны в форме с натертыми до блеска пуговицами и блестящими от помадки усами, сверкающие латунные автоматоны, стук штемпелей, марки и письма, бечевка и коробки, запах чернил и сургуча – все это приводило маленькую Зои в восторг.

Но сейчас… во всем этом больше не было никакого чуда: почтальоны выглядели уставшими и злыми, автоматоны давно потеряли свой блеск, даже запахи истончились и поблекли – почта утратила свою таинственность – теперь это была всего лишь забитая бюрократами бумажная конторка, затерянная в глубине Тремпл-Толл.

И все же близость Нового года пыталась вдохнуть в это угрюмое место хоть немного того самого, о котором все говорят, настоящего праздничного настроения. Праздничное настроение по-габенски – это «Проклятье! Ничего не успеваю! Все валится из рук! А еще столько всего нужно сделать!»

В Габене издавна существовала некая новогодняя традиция, которой неукоснительно придерживались все – даже те, кто не признавал никаких традиций: делать всё в последний момент. Если нужно купить гуся, будьте уверены, в Тремпл-Толл найдутся те, кто забредет в лавку «Мисс Гусыня» мистера Погга за пять минут до боя часов в полночь, ну а если вы гуся купили заблаговременно и даже подарки все аккуратненько завернули, не забудьте надеть шляпу, когда в панике выбежите под снег, надеясь, что мистер Макфи все еще стоит у рынка в Скверном сквере со своими елочками («И как можно было забыть елку?!»), ну а что уж говорить о поздравлениях – обычно они так и вовсе откладываются, чтобы адресат получил их буквально за миг до того, как обидится и проворчит: «Ну вот, так и знал: обо мне все забыли!»

– Как хорошо, что мне некого поздравлять, – со смесью грусти и облегчения пробормотала Зои.

Почти все пространство в холле главпочтамта занимали собой выстроившиеся по сторонам от центрального прохода столы. Дамы и господа, которые за ними сидели, вооружившись ручками и приготовив чернильницы, спешно составляли душевные, но забитые ошибками, как подушка старьевщика блохами, письма. Тут и там можно было увидеть тех, кто раскрашивал поздравительные открытки, добрые и забавные, но с вылезшими от спешки или рассеянности за края красками.

Зои Гримм поморщилась, глядя на этот бумажный кошмар, приправленный щепоткой благодушных пожеланий: ее кольнула совесть – множество дальних родственников каждый год неуклонно и безответно присылают ей письма и открытки: она их даже не читает – просто складывает в чулан. Там уже накопилась их целая гора. И хоть среди всевозможных нелюбимых Гриммов у Зои была одна любимая тетушка, которая ждала от нее открытку, сейчас новой габенской злодейке не до того!

Обогнав старушку, которая уже почти подковыляла к очереди в главное окошко, Зои Гримм встала перед ней. Старушка всхлипнула, когда поняла, что ее обставили.

«Ха-ха! – злорадно ухмыльнулась Зои. – Я тебя опередила, неторопыга. Я первее! В следующий раз не будешь ковылять!»

Ухмылка умерла столь же быстро, как и появилась. Радость от мелкого злодеяния как рукой сняло, стоило Зои Гримм обнаружить, что очередь, в которую она с такой ловкостью встала, тянется едва ли не через весь холл. И выглядит так, словно еще полвека назад застыла в невероятно липком и тягучем киселе.

Хмуро отметив стоящего перед ней джентльмена с седой бородой и связкой готовых к отправке коробок, она поймала себя на мысли, что он, кажется, состарился именно здесь, в этой очереди. Люди, выстроившиеся к окошку, что-то бурчали себе под нос и перетаптывались. А стоящий впереди автоматон и вовсе скрипел шестеренками от нетерпения – даже он считал, что эта очередь продвигается сли-и-ишком медленно.