Как стать темным владыкой (ЛП)

Светлые альвы живут в разы дольше людей и большую часть жизни посвящают одному-единственному партнеру. Они высоко ценят любовь, а непорочностью ради любимого дорожат больше всего на свете.

Поэтому решение о том, чтобы расстаться с ней ради жизни друзей, многое говорит о силе ее воли. Она любила Алана, считала Надю и Викию незаменимыми подругами и слишком дорожила товарищами, чтобы их потерять. Ее тело дрожало, а зубы скрипели при мысли о том, какая жестокая судьба ожидает ее, но Шаль поклялась, что злодей ни за что не увидит в ее глазах слез.

— Кажется, ты меня неправильно поняла.

Но маг…

— Это не мне нужно твое тело. Это ты должна просить и умолять меня. Как-то так: «Умоляю вас, господин Оур, изнасилуйте меня».

…грубо растоптал решимость маленькой пленницы.

Слова его прозвучали так дерзко, так унизительно, что Шаль забыла как дышать, а о том, чтобы огрызнуться, и речь быть не могло. Мало того, что она из рода миролюбивых светлых альвов, Шаль с самого детства стремилась стать жрицей, слугой богов. И сама она, и друзья ее считали, что сердце Шаль наполнено лишь состраданием, что в нем нет места гневу.

Наверное, как раз потому она, впервые ощутив, как ярость пронзила все ее существо, полностью утратила контроль над собой.

— А-а-а-а-а!

Она вскочила с кровати и побежала к Оуру, размахивая кулаками. Однако маг без труда перехватил ее щуплые ручки в воздухе.

— Хорошо, я понял твой ответ, — сказал Оур отвратительно спокойным тоном, затем отпустил ее руки и развернулся спиной. — Сначала правую руку.

Шаль не совсем поняла, что значили последние слова. Однако сердце ее почувствовало, что ничего хорошего они не сулят, и забилось быстрее.

— Потом левую руку. Левую ногу. Правую ногу. Затем я отрежу ему уши, выдавлю глаза и отрублю язык. Не волнуйся, я каждый раз буду поддерживать исцеляющие заклинания, он не умрет. А когда он превратится в ни на что не способный кусок мяса, я организую тебе встречу… с твоим любимым мужчиной.

— Стой!

Шаль мертвой хваткой вцепилась в одежду Оура. Ее гнев и ненависть исчезли без следа; душой целиком и полностью завладел страх.

— Умоляю, не надо… умоляю. Я сделаю все, что попросите…

Из глаз полились слезы. Хрупкая девичья клятва не устояла перед хитростью мага.

— Вот как? Ну, тогда ты знаешь, что говорить.

Шаль на мгновение замялась. Но она понимала, что если так и будет молчать, Оур окончательно растеряет к ней интерес. Он смотрел на нее как ребенок на ничем не примечательного жука. Может, жучки и бабочки сами по себе не слишком интересны, но когда изо всех сил порхают, внимание все же приковывают…

— У… умоляю вас, господин… Оур, из… изнас… у-у-у… илуйте меня!..

Непорочная светлая альвийка покорилась.

— Хм… ладно. Ложись на кровать, закатай платье, раздвинь ноги, — скомандовал Оур с безразличным видом.

Шаль неуверенно легла и дрожащими руками начала закатывать платье.

— До конца, — укоризненно добавил Оур, глядя на то, как Шаль остановилась, едва обнажив нижнюю половину тела.

В глазах Шаль вновь появились слезы, и она исполнила приказ. Все платье собралось на уровне подмышек, почти полностью открыв магу тело альвийки.

В отличие от пышных и фигуристых тел темных альвиек, тела светлых почти не способны чем-либо зацепить глаз. Шаль съежилась, чувствуя, как бесстыжий взгляд Оура скользит по едва заметным выпуклостям и почти детской щели между ног, около которой не найти ни одного волоска.

Оур, не говоря ни слова, навис над ней, а затем вставил член в ее щель, пусть та еще даже не увлажнилась.

— А-а-а-а! — завопила Шаль от разрывающей тело боли.

Боль накинулась на нее с такой силой, что из глаз хлынули слезы. Сил горевать по потерянной невинности не осталось.

Она в муках выгибалась, но Оур не обращал внимания и продолжал двигать членом.

— У!.. Кх, а-а!.. И, игх-х, гху-у-у!

Она с такой силой сжимала простыню, что пальцы ее совершенно побелели. Слезы лились из глаз, не переставая. И все же Шаль ни разу не сказала «нет» или «прекрати». Ее горло покидали лишь мучительные стоны. Она боялась, что если попытается сопротивляться, ее друзей постигнет суровая кара.

Хотя Оур ничем не показывал своих чувств, он втайне восхитился силой воли Шаль. «Ну ладно, видимо, пора», — подумал он следом и зачитал краткое заклинание, оставшееся совершенно незамеченным на фоне воплей альвийки. Да, он сознательно напугал пленницу, но вредить ее телу на самом деле не собирался.

— У, а-а-а-а… а? — Шаль почувствовала, как боль постепенно отступает, и недоуменно заморгала.

— Хорошо же ты взмокла. Все-таки женщина не может пойти против своей природы, что бы ни говорила.

— Но я не могла…

— А это тогда что?

Оур специально дернулся так, чтобы в темнице раздался громкий «хлюп».

На лице Шаль отразилось беспросветное отчаяние. Конечно, терпеть изнасилование и без того было до смерти тяжко, но она вспоминала друзей, ради которых старается, и держалась. Однако мысль о том, что магу удалось опорочить ее душу, окончательно сломала ее.

«А вот это уже плохо», — подумал Оур и поспешил сменить тему: