Как стать писателем

Не говоря уже о том, что это «было» подразумевает, что сейчас этого нет, т.е. черкеска уже заштопана, а шапка сидит прямо. Или заломлена набок. Или надвинута на брови. Во всяком случае, уже не заломлена назад, это точно.

«Одежа его была небогатая, но она сидела на нем…» Не говоря уже снова о «была», еще и масса абсолютно лишних уточняющих слов: его (а чья же еще?), она (эт понятно, что она, одежда), сидела на нем (ну а на ком же еще, как не на нем?). Да и сами слова: сидел(а, и) – стоял(а, и) в абсолютном большинстве случаев надо просто вычеркивать. Это сорняки. Попробуйте вычеркивать, и вы увидите, что текст ничего не потеряет, а только выиграет, станет более упругим.

Итак, пройдемся еще раз, уже по выправленному разок тексту:

«Широкая черкеска кое-где порвана, шапка заломлена назад по-чеченски, ноговицы спущены ниже колен. Одежа небогатая, но сидит с тою особою казацкою щеголеватостью, которая состоит в подражании чеченским джигитам».

Как видим, из описательности уже превращается в картинку, а именно картинку видит перед собой герой Толстого, а не описание картинки.

И вообще, вы старайтесь убирать все лишние слова! К примеру, в моей предыдущей фразе вычеркните слова «вы» и «все» и посмотрите, потерял ли что-то текст?

Сочинять не так уж трудно, труднее всего – зачеркивать лишние ноты. Это сказал Брамс, но не правда ли, подходит?

Не могу удержаться, чтобы не щегольнуть знакомством с трудами такого автора, хоть я и литейщик с мускулами, как Достоевский. Он сказал: «Величайшее умение писателя – это уметь вычеркивать». Нельзя с этим не согласиться. Более того, в этой замечательной фразе стоит вычеркнуть слово «это», ибо краткость – сест. талнт. или даже с.т.

Автор последнего афоризма добавил: искусство писать – это искусство сокращать.

Уровень исполнения виден сразу…

Как профессионалы или кандидаты в профессионалы, не обращайте внимания на возмущенный вопль дилетантов: как, на самого Толстого осмелились поднять руку? Да это же гений!.. Все верно, гений. Гений духа, гений мысли, даже необычайной, просто поразительной прозорливости. Но место ему именно в России, где духовность литературы всегда на первом месте, а виртуозность языка чуть ли не на последнем.

Но сейчас, когда на этом рынке очень тесно, надо подтягивать все тылы, не оставлять слабых мест. К тому же знакомство с автором все начинаем, взглянув на текст: правильно ли пишет? Интересно ли? Каков язык? Не секрет, что многие нынешние читатели откладывают знакомство с Толстым, напуганные тяжеловесной громоздкостью и неуклюжестью его языка. А жаль, из-за такой вроде бы мелочи не удается познакомиться и с гениальными мыслями Толстого.

Не забывайте, что во времена Толстого практически вся Россия была неграмотной, читающих книги было немного, писателей – горсточка. Тогда читали в самом деле все книги. Не все попало в классику, не у всех пишущих – гениальность Толстого, но сейчас тяжеловесное и с множеством лишних слов, уточнений, объяснений, растолкований просто не будут читать. Даже не купят. Надо объяснять почему?

Ладно, некоторым надо указать пальцем: потому что рядом будут стоять книги других авторов, у которых текст даже при самом беглом взгляде выглядит чистым, ясным, легко читаемым.

А практически любой покупатель, прежде чем отобрать книгу для покупки, раскроет ее и бегло посмотрит один-два абзаца. Гениальные мысли так выловить трудно, как и понять закрученный сюжет, но уровень исполнения заметно и по абзацу. Не согласны?

Но, опять же, не перегибайте палку в другую сторону. Не начинайте снова и снова вылизывать текст, доводя до совершенства, в ущерб новым идеям, темам, образам!

О профессионализме древних авторов

Я уже говорил, что в современном языке недопустимы как такие сочетания: «кивнул своей собственной головой в знак согласия, подтверждая сказанное», так и самые что ни есть усеченные: «кивнул головой», ибо, кроме как головой, кивнуть нечем, а значит – уточнение глупое, лишнее, непрофессиональное.

Для интереса я ввел это «кивнул» в «Поиск» и прошелся по сборникам рассказов Бунина и Чехова. Сотни раз попадалось «кивнул», «кивнула», и только в рассказе Бунина «В Париже» отыскалась фраза: «Она кивнула головой и стала надевать перчатки». Это говорит лишь о том, насколько Бунин тщательно вычитывал текст, тогда не было компов, чтобы ввести в графу поиска искомые слова и чистить сорняки, повторы, неверные обороты и пр.

Следил за языком Шукшин, но вот в рассказе «Критики» встречаю такой перл: «…Тот согласно кивнул головой и сказал». Сразу и «согласно», и «головой». Но, к его чести, надо сказать, что это именно огрех, устал автор, глаз замылился, пропустил, а корректор не осмелился править великого. Или скорее всего зачитался и не заметил.