Как стать писателем

Потому и надо ориентироваться на восприятие простого человека. Массового. О нем в самом деле надо говорить много и не по разу, так как вся литература, да все искусство зиждется на восприятии.

Кто этого все еще недопонял, пусть дальше не читает, а начнет штудировать записи моих лекций сначала. Увы, приходится объяснять такие простые и понятные вещи! Но тем не менее будьте готовы, что после выхода любой книги десятки доброжелателей будут учить вас, как правильно изображать гранатомет, линкор или политику Монтгомери.

Как поступить? Да просто не обращайте внимания. Это в целом хорошие люди. Они искренне уверены, что если «изобразить правильно», то роман станет лучше. Ну, как, к примеру, когда начали выходить фильмы о Джеймсе Бонде, я помню, как покатывались со смеху наши разведчики и околоразведчиковые писатели. Заполняли газеты ядовитыми заметками, что это все нелепость, что за такое поведение любого разведчика выгнали бы в три шеи, что там ошибка на ошибке!.. И чтобы показать «как надо», было выпущено несколько убогеньких фильмов… Убогеньких, зато правильных во всех деталях. Где они?

А неправильные фильмы с Бондом и сейчас смотрят с удовольствием по всему миру. Когда я выпустил свой первый роман, такой читатель, перелистнув последнюю страницу и отбросив мокрый от слез платок, начинал торопливо строчить письмо с указаниями, как правильно изобразить политику России, как устроен автомат Калашникова и какой курс иены был в тот день в указанном регионе земного шара… Но на фиг мне это?

Читающий проливал слезы – вот главное! Он сам был готов со связкой гранат броситься под вражеский танк, только бы жила Россия, – вот задача, которую я, кстати сказать, выполнил! А «как правильно» – это для справочника.

Как правильно – это уже не литература.

Правильно – у вас, а не в жизни.

Признаки удавшегося романа. И неудавшегося

Вам будут постоянно писать и говорить, что в ваших книгах слишком много жестокости… или слишком мало, что хорошо бы губы Василия Петровича приставить к лицу Семена Моисеевича, а вот подбородок Автандила Гундаревича лучше бы Васе Пупыркину…

Это почему-то считается основой литературного анализа и вообще вдумчивой литературоведческой критикой: что добавить, что убрать или что исправить, дабы весчь стала исчо лучше. Честно, в детстве я сам так полагал, а на черном рынке среди таких же фанатов глубокомысленно доказывал, что если бы автор П. образ такого-то героя малость смягчил, а такого-то героя ужесточил, а мавзолей к тому же покрасил в зеленый цвет, то роман был бы намного лучше…

А в самом ли деле стал бы лучше? Если подумать? В самом ли деле пьеса «Ромео и Джульетта» стала бы лучше, если бы герои не погибли, а счастливо поженились, как в многочисленных дамских романах? Если бы Отелло не удавил блондинку, а занялся бы с нею безопасным сексом?.. То есть вы в самом деле уверены, что советуете правильно?

Конечно же, уверены. По крайней мере, девяносто девять процентов человечества уверены неколебимо и твердо. Но я обращаюсь к тому одному проценту, что сейчас заколебался. Это, конечно, нечестно – отбирать у литературных критиков кусок хлеба с маслом, нередко еще и с икрой, но все-таки скажу, что единственным верным критерием литературного произведения является его экспрессия. То есть подействовало на вас или нет. Захотелось ли вам хоть на минутку после прочтения этого романа сделать мир лучше?

А иначе получается невероятнейшая глупость: проливают слезы над одним романом, а затем в угоду услышанному мнению в своей тусовке расхваливают язык, стиль и прочие детали какого-то неработающего, но объявленного модным или авангардным механизма!

Удался роман или нет, можно судить только по одному признаку: подействовал или нет?

Реализм, имажинизм, турбореализм, постпанк…

Все жанры хороши, кроме скучного. В самом деле, надо ли уходить в экспериментирование с формой? В науке говорят: даже отрицательный результат полезен. Он показывает, что в том направлении ловить нечего. То же самое и в литературе.

Так вот, давайте все же признаемся, что все эти акмеисты, постмодернисты, имажинисты, киберпанки, джетчуки и все прочие нынешние новые, что экспериментируют со словом и формой, что они – экспериментаторы. Результат пока что всех этих поисков – нулевой.

Но спасибо им за то, что искали. Другие, как стадо баранов, перли по пути реализма, потом – соцреализма, а теперь просто разбежались по сочному лугу вседозволенности, чтобы понятнее массовому читателю, ибо лучше получить по рублю с десяти миллионов, чем по сотне с тысячи интеллектуалов. Это, конечно, не значит, что в литературе ничего больше придумать не возможно. На самом деле где-то еще есть золотая жила…

Но, старый крокодил, понимаю, что на ее поиски можно убить не одну сотню лет, а жизнь намного короче. А что-то сказать хочется вот прямо сегодня, а не через сто лет. Так что вот вам карты, решайте сами.