Пробуждение было просто отвратным. Забылся я только под утро, выкурив две пачки сигарет и доведя себя почти до коматозного состояния. Как там говорится
Набатом загрохотало в двери и раздался такой душераздирающий скрип, что я чуть не свалился со шконки, или как они там у себя культурно обзывают эту пыточную бетонную плиту. Теперь понятно, почему они петли не смазывают. Бьет по ушам, как серпом по яйцеклеткам. Видно в сугубо воспитательных целях.
Незнакомый охранник стоял у открытой двери с тележкой. Зевая и почёсываясь, я босиком прошлёпал по холодному полу, получил тарелку серой каши, несколько кусков хлеба (видно учитывают наши русские нравы!), пачку молока и маргарин в мелкой расфасовке.
Вид каши почему-то отчётливо ассоциировался с прозекторской. Да ещё и эти весёленькие склизкие комочки. Но жрать захочешь и не на такое позаришься.
– А можно попросить горячий чай или кофе?
– Кофе только в выходные дни, а чай выдаётся на ужин.
Выглядел охранник как киношный
–
– Thank you, – ответил на мою мнимую благодарность охранник, начиная прикрывать дверь.
– Э-э-э, погодите, – я чуть за дверь схватился, но опомнился, – А когда будет представитель таможни?
– Не знаю.
– А что мне делать?
– Ждать.
– Как долго?
– Не знаю. Они сами придут за вами.
– Когда? Сегодня, завтра, через месяц?
– Не знаю, но думаю на этой неделе.
– Что? И я здесь всё это время должен торчать?
– Да, – он захлопнул дверь и устроил мне концерт своего петле-засовного инструмента. Это куда круче
Вот тебе и раз! А я-то думал, что у них всё горит. Так, вчера была среда, сегодня – четверг, а завтра – пятница. Потом выходные. Явно по выходным здесь народ не работает. Значит, сегодня-завтра всё уже решится и назад, домой.
Лязгнула, открываясь, кормушка в двери и там обозначилось лицо охранника:
– Забыл сказать. Ваша жена чувствует себя хорошо.
– Что? Она звонила?
– Нет, она здесь неподалёку от вас. В последней камере. Её привезли вчера поздно вечером.
– Зачем? – от такой неожиданности я даже присел.
– Арестовали.
– А её можно увидеть?
– Нет.
– Передать записку?
– Нет, – он с силой захлопнул кормушку.
Вот это номер! Они арестовали мою жену! Кому скажешь – не поверят. Вот ведь напасть какая. Она у меня из семьи потомственных староверов. Для неё и слегка приврать – это чуть ли не смертный грех. А тут
Ох, грехи мои тяжкие. И за что мне это всё?
Да что ж такое творится, люди добрые? Жена работает в очень крупной французской фирме и никоим боком с моими делами не связана. И чего такого ужасного смогла таможня обнаружить, если всех начинают грести под одну гребёнку? Хорошо, что детей пока не трогают. Или только пока? Срочно нужны версии. Интересно, а я сейчас способен на простейший
Итак, начнём изучать приходящие в голову версии.