Морзе, художник по профессии, долгие годы "пробивал" телеграф.
"В эти тяжелые годы Морзе буквально нищенствовал. Его ученик, бравший у него уроки живописи, рассказывает.
— Строфер, — спросил однажды Морзе, — как у нас с деньгами?
— Профессор, к сожалению, меня подвели. Но я жду перевода на следующей неделе.
— На следующей неделе! — грустно сказал Морзе. — Меня уже не будет в живых к тому времени.
— Почему, сэр?
— Я умру от голода.
— Может быть, вас устроят пока что эти десять долларов?
— Десять долларов спасут мне жизнь. Только и всего!
Я пригласил Морзе пообедать со мной, заплатил по счету и дал ему десять долларов. Морзе сказал: "Вот уже сутки, как я ничего не ел. Строфер, не становитесь художником — ведь вы обрекаете себя на нищету! Ваша жизнь целиком зависит от людей, которым наплевать на искусство и на вас Дворовой собаке и той живется лучше".
Очевидно, Строфер послушался совета. Он бросил живопись, стал военным и дослужился до генерала. Он прожил более счастливую жизнь, чем его учитель. Но имя его история сохранила лишь потому, что он однажды одолжил десять долларов Сэмюэлу Морзе".
"Я получал из дому 10–15 рублей в месяц. Питался одним черным хлебом, не имел даже картошки к чаю. Зато покупал книги, трубки, ртуть, серную кислоту и прочее.
Я помню отлично, что, кроме воды и черного хлеба, ничего не было. Каждые три дня я ходил в булочную и покупал там на 9 коп. хлеба. Таким образом, я проживал 90 коп в месяц.
Тетка сама навязала мне уйму чулок и прислала в Москву. Я решил, что можно отлично ходить без чулок (как я ошибся!). Продал их за бесценок и купил на полученные деньги спирт, цинку, серной кислоты, ртути и прочего. Благодаря главным образом кислотам я ходил в штанах с желтыми пятнами и дырами. Мальчишки на улице замечали мне: "Что, мыши, что ли, съели ваши брюки?". Ходил я с длинными волосами просто оттого, что некогда стричь волосы. Смешон был, должно быть, страшно. Я был все же счастлив своими идеями, и черный хлеб меня нисколько не огорчал".
Миттельшпиль