Как соблазнить невесту

Хелена улыбнулась и поблагодарила Лиланда за любезность, а Дейзи наклонила голову набок. Так, «Хелена» – прямо сразу, и никаких возражений не последовало, при том, что ее компаньонка – истинный образчик благопристойности? И несколько «миссис Таннер» подряд? Дейзи сомневалась, что это случайность. Особый блеск в темно-голубых глазах виконта подтверждал справедливость ее подозрений.

– Вы можете называть меня Дейзи, – без особой охоты предложила она. – Сбережете таким образом немного дыхания, сейчас вам это необходимо.

Виконт приложил руку к сердцу.

– Я тронут почти до слез. Благодарю вас, Дейзи. Кстати, именно такое имя дали вам при крещении?

Дейзи покраснела.

– Мой отец всегда называл меня так, а за ним то же стали делать и другие. Но при крещении мне дали имя Дейдра. Папа считал, что это звучит чересчур торжественно для... – Дейзи замялась, вовсе не желая сообщать, что отец заканчивал эту фразу словами «для маленького рыжего эльфа», и сказала: – Для маленькой девочки. Имя Дейзи мне нравится, и я вряд ли сообразила бы откликнуться, если бы кто-нибудь назвал меня Дейдрой.

– «Дейдра в глубокой печали», – задумчиво произнес стихотворную строку Лиланд. – Да, я понимаю, имя не подходит маленькому эльфу вроде вас. Я что-то не то сказал? – спросил он, обратив внимание на изумленное лицо Дейзи.

– О нет, просто мой отец говорил то же самое. Во всяком случае, – продолжала она, пытаясь собраться с мыслями, – иногда человек навсегда привыкает к имени, которым его стали называть случайно. Смешно, однако так бывает. Даже мой отец забыл, что Дейзи не мое настоящее имя. Много позже я поинтересовалась, не будет ли мой брак считаться незаконным из-за того, что при крещении мне дали другое имя, но мировой судья заверил меня, что ничего подобного, ведь все знают меня как Дейзи. – Она вздохнула. – Выходит, что, если ты достаточно долго называешь себя каким-то именем, оно остается с тобой.

Лиланд заметил, что воспоминания о прошлом опечалили Дейзи.

– О да, – заговорил он, – вы правы. Если я, например, займусь исключительно делами благотворительности и стану вносить пожертвования в монастыри, за мной все равно останется репутация повесы... Нет-нет, на самом деле я вовсе не намерен заниматься такими делами, – произнес он с выражением комического ужаса, желая снова вызвать улыбку на лице у Дейзи. – Мое ранение не напугало меня до такой степени. Понадобился бы, по меньшей мере, удар топором, а не ножом, чтобы довести меня до полного покаяния.

Она и в самом деле улыбнулась, и Лиланд ответил ей теплой, искренней улыбкой. Взгляды их встретились, обоим стало ясно, что шутка понята и оценена по достоинству. Для Дейзи то был момент глубоко личного взаимопонимания, она не испытывала этого чувства, с тех пор как была еще совсем юной девушкой и могла в случае необходимости говорить с лучшей подругой на этом тайном, безмолвном языке. Когда она осознала это секундой позже, глаза ее широко раскрылись от волнения.

Что за человек этот мужчина? Его никак нельзя назвать красивым, о нет, однако Дейзи чем дальше, тем больше завораживали его загадочные взгляды исподтишка. Она провела много лет в местах, где женщины составляли меньшинство населения, и полагала, что видела и знала мужчин во всем их разнообразии, но таких, как Лиланд, не встретила ни разу. Манерный, порой почти жеманный, но вместе с тем веселый и полный какой-то умной злости. Говорит так же легко, как двигается, и кажется, ничего не принимает всерьез, кроме моды. Но при всем том он сильный и мужественный.

Вероятно, все дело в несходстве между ним и мужчинами, которых она знавала прежде. Дейзи надеялась, что со временем, когда она сведет знакомство с другими людьми такого склада, то и к виконту станет относиться благодушно, а не с той странной смесью удовольствия и беспокойства, которая возникает у нее от каждого его взгляда. Как, например, сейчас, когда он наблюдает за ней с невеселой усмешкой и даже состраданием.

Лиланд отвернулся, и у Дейзи стало легче на душе.

– Ну как, есть какие-нибудь новые соображения насчет моего противника? – спросил он у графа.

– Нет. А у вас?

– Никаких, – сказал Лиланд. – Я горжусь своими врагами. В конце концов, не только те, с кем ты дружишь, служат мерилом твоей оценки в глазах окружающих. Враги у меня, скажу вам, тоже высший класс. – Едва стих вызванный его словами общий смех, Лиланд продолжал: – Во всяком случае, враги мои чистосердечны, и никто из них не стал бы платить наемному убийце. Чем больше я думаю об этом происшествии, тем больше склоняюсь к тому, что это несчастный случай. В Лондоне полным-полно воров, и далеко не все они мастера своего дела. Но, Дейзи, – снова обратился он к ней, глядя ей в глаза твердо и серьезно, – прошу вас, будьте очень осторожны. По крайней мере, до тех пор, пока мы в этом не разберемся до конца.

– Я согласна, – ответила Дейзи, вздернув подбородок.