Как слониха упала с неба

— Может, и слониха. — Торговец пожал плечами. — Разницы никакой.

— И она свалилась с неба?

— А я тебе о чём толкую?

— Скажите, а где она сейчас? — спросил Питер.

— В полицию забрали, — ответил торговец.

— В полицию? — Питер оторопел. Он стянул с головы шапку, потом снова надел и снова снял.

— Эй, гляди — ка, — обратилась покупательница к торговцу, — у паренька — то, похоже, сейчас корчи начнутся. Шапку комкает, никак ей места не найдёт.

— Гадалка так и обещала, — сказал Питер. — Слониха. Всё сходится.

— Что сходится? — удивился торговец. — Кто обещал?

— Не важно, — отмахнулся Питер. — Ничего сейчас не важно, кроме слонихи. Ведь это значит…

— Вот именно! Что это значит? — спросил торговец. — Очень бы хотелось понять.

— Что она жива, — произнёс Питер. — Она жива.

— Вот и славно, — обрадовался торговец. — Всегда славно, ежели кто жив, а не мертв.

— Это верно, — поддержала его покупательница. — А мне вот другое интересно. Что с ним сталось? Ну с фокусником этим, из — за которого такая кутерьма затеялась. Где он?

— В тюрьме, где ж ещё, — ответил торговец. — Бросили в самый страшный застенок, а ключ куда подальше выкинули.

Фокусника действительно посадили в маленькую и тёмную тюремную камеру. Но там всё — таки имелось окошко — наверху, под потолком. Фокусник расстелил свой плащ поверх набитого соломой матраса, лег и стал смотреть через это окошко во тьму. Так, глядя в окно, он проведёт много ночей. Небо почти всё время будет плотно затянуто облаками, но изредка, если смотреть долго и безотрывно, облака нехотя расступятся, и фокуснику откроется одна, но очень яркая звезда.

— Я задумал лилии, — скажет ей фокусник. — Просто лилии. Букет.

Строго говоря, это будет неправда. Да, разумеется, он намеревался сделать лилии. Но, уже стоя на сцене оперного театра Блиффендорфа перед публикой, которой и он, и его фокусы были безразличны, которая ждала одного — чтобы он покинул сцену и уступил место настоящему кудеснику, скрипачу — виртуозу, он вдруг осознал, внезапно и остро, что жизнь его прошла впустую.

Поэтому одновременно с движениями рук, в результате которых в зале должны были появиться лилии, фокусник произнес заклинание, которое один великий маг доверил ему, своему ученику, много лет назад. Фокусник, конечно, подозревал, что заклинание довольно сильное и не вполне уместное для концертной репризы. Но уж очень ему хотелось сотворить что — нибудь грандиозное.

И он сотворил.

В тот вечер в опере, ещё до того как мир начал разрываться от воя сирен, воплей, обвинений и проклятий, фокусник стоял около огромной слонихи и вдыхал её запах — запах своего триумфа и счастья. На самом деле от слонихи пахло сушёными яблоками и старыми, тронутыми временем книгами. И навозом. Фокусник потянулся, провёл ладонью по её шершавой коже и на миг почувствовал, как мерно, торжественно бьётся слонихино сердце.

«Свершилось, — подумал он. — Я всё — таки сделал в этой жизни что — то важное».

Позже, в тот же вечер, когда начальники всех мастей и рангов (мэр, герцог, герцогиня и капитан полиции) приказали ему отправить слониху назад — чтобы она улетучилась, испарилась, чтобы духу её тут не было, — фокусник исправно повторил всё заклинание задом наперёд, а потом каждое отдельное слово из заклинания задом наперед, как и предписывала магическая наука. Но ничего не произошло. Слониха осталась на месте, и само её присутствие здесь, в этом мире, было лучшим свидетельством магической силы фокусника.

Да, возможно, он намеревался сделать лилии. Но, кроме того, ему хотелось совершить чудо, настоящее волшебство. И ему это удалось. Поэтому — что бы он там ни говорил звезде — фокусник совершенно не раскаивался в содеянном. Кстати, звезда эта была вовсе не звезда. Это была планета Венера. По свидетельству астрономов, в тот год она сияла особенно ярко.

Глава 3

Начальник полиции города Балтиза превыше всего ставил букву закона. Однако, как он ни штудировал, как ни перечитывал руководство для полицейских, в котором есть решения на все случаи жизни, он не мог найти ни слова, ни слога, ни буковки, которые указали бы ему, как следует поступить с животным, которое, свалившись неведомо откуда, разрушило крышу оперного театра и покалечило знатную даму.

Такое обстоятельство вынудило начальника полиции собрать на следующий день своих подчинённых и выяснить, что они думают по этому поводу.

— Сэр, — сказал самый юный лейтенант. — Ведь слониха появилась здесь каким — то образом? Так, может, надо просто подождать, и она сама исчезнет?

— По — моему, она и не думает исчезать, — пробурчал в ответ начальник полиции. — И вообще о чём она только думает?

— Простите, сэр? — Лейтенант сильно удивился. — Боюсь, я не понял вопроса.

— То — то и оно. Слониха ни о чём не думает. А вы ничего не понимаете. Никуда она не исчезнет, это ясно как дважды два.

— Так точно, сэр! — Лейтенант вытянулся в струнку и нахмурился, обдумывая слова начальника. Потом лицо его разом прояснилось. — Понятно, сэр. Как дважды два.

Воцарилась долгая гнетущая тишина. Собравшиеся в кабинете полицейские переминались с ноги на ногу.