Как сделать Россию нормальной страной

Государство разрешает споры между людьми согласно своду законов. Он может быть полусоциалистическим, противоречивым, но тем не менее это официальный свод. Какой бы закон ни использовала “крыша”, это закон воровской, в основе которого лежат принципы: «укради у ближнего своего», «сильнейший победит», «все средства хороши», «нет правды на земле» и т. д. Почему же в России криминальные структуры и криминальный закон не занимают то же положение, которое в природе занимает дрожащая мышка в норке, как во всех других обществах?

Сегодня в России криминальные структуры и законы по меньшей мере равны по силам государственным и едва ли не честнее их. Между органами государственного правопорядка и преступниками, теоретически вынужденными скрываться, существует не противостояние, а смычка. Они нужны друг другу и работают в тесном контакте.

Проникновение криминальной идеологии во власть хорошо видно по войне компроматов. Чиновника, о котором известно, что он совершил преступление, не увольняют, а оставляют на работе, теперь уже как «своего». С ним, в случае непослушания, можно будет легко разобраться. Чиновник как бы проходит через публичный обряд совершения преступления, чтобы ему поверили и сказали: «Это наш человек».

Осталась ли в России преступная банда, в которой не числился бы милиционер или прокурор? Подождите пару лет, и мы будем спрашивать: «Остался ли в России милиционер или прокурор, не являющийся по совместительству членом вооруженной преступной банды?»

Отсюда абсолютный кризис доверия населения к правоохранительным органам, государственным юридическим институтам и тяжелейшее положение предпринимателя, оказавшегося между молотом и наковальней.

Наиболее ярким проявлением смычки между государством и организованной преступностью является милицейская “крыша”. Государство создает организацию, задача которой заключается в том, чтобы охранять всех граждан и давать им равную защиту, определяемую законом. Вместо этого некоторые работники милиции частным образом нанимаются на работу в коммерческие предприятия и предоставляют им “крышу”. Главное заключается в том, что милиция участвует в разборках (используя табельное оружие, в то время как бандиты используют нелегальное или полулегальное оружие, например полученное через охранные агентства, по количеству которых Россия занимает первое место в мире), говорит криминальным языком и решает проблемы исходя из криминального «законодательства». Такая милицейская “крыша” признает, что криминальный закон больше соответствует ситуации в России, и по существу является государственной криминальной организацией. Более того, официальная зарплата милиционера часто в десятки раз меньше получаемых им криминальных доходов, а работают на того, кто платит.

Охранные предприятия забирают у предпринимателя 20 % прибыли. Это как бы второй налог, а система охранных структур является по существу вторым государством. Государство высчитывает с предпринимателя и в пенсионный фонд, и на строительство дорог, и на нужды армии, и т.д. Но когда государство наконец-то удовлетворит свой непомерный аппетит, предпринимателю предъявляет свой счет государство № 2 — охранники, берущее свои 20 %. Как же в такой ситуации российский предприниматель может быть конкурентоспособным на мировом рынке? Ведь российское производство и так, мягко говоря, не самое эффективное в мире.

Казалось бы, единственное решение вопроса — экономить на зарплате рабочих, то есть платить им очень мало. Невысокая зарплата влечет за собой не только низкую производительность труда, но и низкую покупательную способность. А это означает, что на внутреннем рынке можно продать меньше товаров, а значит, придется меньше их производить. Экономии от производства больших партий товара не происходит, и рентабельность производства снижается. Получается заколдованный круг, ведущий ко все увеличивающейся бедности. Количество произведенных товаров и работающих предприятий в России по объективным причинам уменьшается.

В любой стране в ряды государственных чиновников может затесаться преступник. Бывает также, что несколько преступников создают банду внутри государственной организации. Однако если преступной является вся государственная организация, если каждый работник знает о творящихся нарушениях, и все молчат — это нечто совсем другое. Но и это не предел. Следующий шаг — когда преступная государственная организация перестает скрываться от народа, а все принимают это как должное. Известно, что в милиции пытают людей, что ГАИ собирает дань, как разбойники с большой дороги, что государство силой собирает непомерные налоги, а потом разворовывает их, — и все молчат. По телевизору каждый день показывают избитых задержанных — государство напоминает нам, что кем бы мы ни были, мы не утратили еще свой рабский статус. Граждане не выказывают абсолютно никакого желания противодействовать даже самой вопиющей несправедливости. Социальная солидарность приближается к нулевой отметке: мы защищать умеем только Косово, потому что нас там нет.