Как сделать детектив

Эта традиция оказалась столь мощной, что последующие сыщики-эксцентрики проявляли свою эксцентричность тем, что старались ее скрыть. Не раз мы читали фразы типа: «Трудно было найти человека, который бы менее походил на традиционного расследователя, нежели такой-то». Такой расследователь может быть стар и немощен, как герой цикла «Старик в углу» баронессы Орси, характерная причуда которого — постоянное завязывание узелков на веревочке. Он может быть совершенно безобидным на вид толстяком, как отец Браун или Пуаро. У Мориса Клоу, персонажа Сакса Ромера, лысая голова ученого; чтобы лучше думалось, он время от времени опрыскивает себя вербеновой водой и носит с собой повсюду особую стерилизованную подушечку, якобы обостряющую работу интуиции. Доктор Торндайк — возможно, самый неотразимый расследователь за всю историю детективного жанра: при всей своей внешней общительности он отрешен от повседневности, его эмблемой выступает зеленый чемоданчик, набитый миниатюрными микроскопами и прочими орудиями научных исследований. Слепота — отличительная черта Макса Каррадоса. Старый Эбби носит пиджак из кожи кролика, лорд Питер Уимсей (надеюсь, что, упоминая о нем, я не проявляю нескромность) балует себя приобретением инкунабул и неплохо разбирается в винах и предметах мужского туалета.

Очередной изгиб линии развития — и колесо делает полный оборот: в современной детективной прозе отчетлива тенденция поручать расследование людям, самой характерной чертой которых является их полнейшая заурядность. Это могут быть истинные джентльмены вроде Энтони Гиллингэма А. А. Милна, или журналисты вроде Рультабия Гастона Леру, или даже полицейские вроде инспектора Френча Фримена Уиллса Крофтса, или герои очень неплохо выстроенных историй А. Дж. Риса.

Встречались и детективы-женщины, хотя особых лавров они не снискали. Авторы вынуждали представительниц этого пола проявлять такие чудеса интуиции, что сразу пропадало то приятное ощущение логической целесообразности, ради чего мы беремся за детективную историю. Временами, однако, они деятельны и отважны, рвутся навстречу опасности и тем самым создают лишние хлопоты детективам-мужчинам. Очень часто у многих из них в перспективе маячит замужество, что вовсе неудивительно: они все молоды и хороши собой. Только вот непонятно, почему эти очаровательнейшие создания в свои двадцать с небольшим шутя распутывают сложнейшие загадки, в то время как детективам-мужчинам приходится ждать своего звездного часа до тридцати-сорока лет. Откуда черпают они необходимые знания? Во всяком случае, не из собственного житейского опыта, ибо тут они чисты, как свежевыпавший снег. Надо полагать, все дело в интуиции.

Несколько лучше смотрятся женщины-детективы в книгах, где расследование носит частный характер и проводится членами семьи или их близкими, но не частными консультантами. Здесь можно отметить Эвелин Хамблторн, а также Джоан Каупер из «Убийств в Бруклине». Но истинно великий сыщик-женщина еще не появился[7].

Затронув эту тему, не будем забывать и о весьма любопытном и своеобразном направлении в детективной прозе, которое дало о себе знать в «Приключениях пономаря Блейка» и похожих циклах. Здесь холмсовская модель, адаптированная для учащихся средней школы, сочетается с мотивами приключенческих историй о Буффало Билле. Эти произведения создавались коллективом авторов, каждый из которых вводит ряд действующих лиц собственного изобретения, но основное ядро оставалось неизменно — пономарь Блейк, его юный помощник Тинкер, их комическая домохозяйка миссис Барделл и бульдог Педро. Нетрудно предположить, что качество текстов и особенности детективных методов варьируются от автора к автору, но в лучших образцах этой серии есть оригинальность, энергия, изобретательность в разработке сюжетов и отдельных деталей. У Блейка и Тинкера, может, и нет той интуиции, которой блистает Холмс, но они его прямые наследники, на что, кстати, и указывает их адрес — они тоже живут на Бейкер-стрит. В своей деятельности они менее скрупулезны и более авантюрны, любят проявить отвагу и охотно вступают в рукопашную, они гораздо заземленнее и проще в проявлении своих эмоций. Самое любопытное в этих персонажах заключается, пожалуй, в том, что в их похождениях отчетливей, чем где бы то ни было, связь с национальным фольклорным началом, эти герои составляют некий центр, вокруг которого группируются не связанные между собой романтические истории в духе цикла короля Артура. Исследователь, пожелавший изучить воздействие этого детективного цикла на массовое сознание и литературу, получил бы весьма любопытную информацию.