Он уснул, а она лежала, уткнувшись в его плечо. Так невыразимо приятно было ощущать его рядом, его запах и тепло. Она впервые поняла сейчас, как важно было прийти к нему именно готовой, а не тогда, когда ими обоими двигала неосознаваемая потребность делать друг другу приятное, потому что понравились с первого взгляда и слова.
Она была рада, что этого не произошло тогда, когда внутренне была ранена и нуждалась в ласке и заботе. Как замерзший цветок, в тепле она распускалась и таяла, принимая его ухаживания. Он был тогда щедр, память открывала яркие подробности. И в этом состоянии он нравился себе и ей, потому что ему тогда тоже казалось, что увлечен и почти счастлив. Со стыдом она признавалась, что совсем потерялась в его опеке и незаметно начала требовать больше. А он, не видя ее отклика, открытости, стал угасать.
Какой неслучайной оказалась его болезнь! И если в первый раз она не имела к серьезному гриппу никакого отношения, а наоборот, буквально помогла ему встать на ноги, поддерживая и искренне участвуя в его жизни, готовая все сделать при первой необходимости, раскрылась ему, показала себя. И он увидел чудо. Ангелок – так он назвал ее, когда открыл ее фотографию. Сладкой истомой отзывались его слова в ее сердце, и всегда – глубоко-глубоко в животе – желанием отдать всю нежность. Нежная, солнышко, маленькая моя – все добрые слова, которых ей так не хватало в детстве, потребность в безопасности, любви и заботе – он все одновременно закрыл своим намерением оберегать ее. Своими мудрыми словами направляя ее, когда она не всегда ориентировалась в ситуации и затруднялась с мнением. Как чудесно было начинать утро с его пожеланий. Или читать его сообщения, которые он писал ей, вернувшись со встречи глубокой ночью, зная, что она прочитает, только проснувшись. И всегда обнимая и целуя. В нем крепла сильная потребность поделиться с ней своими мыслями и эмоциями.
Позже она осознала, что говоря об объятиях и поцелуях, он имел в виду не только их, и не только те, о которых она знала. Потом судьба предоставила им обоим шанс узнать, как сильны и свободны их желания. Но для этого ей нужно было раскрыть себя, а ему преодолеть свое желание быть всегда неуязвимым.
Чуть позже случилось неизбежное – он не мог все время отдавать ей свою энергию, не получая желаемого отклика взамен. Он не был разочарован – просто видел, что она не знает, не видит смысла его посланий, и любые попытки зайти дальше за ее отнюдь не хрупкие внутренние стены, для него самого оборачиваются болью. И тогда он отошел. Она не сразу поняла, что произошло, а когда поняла, стало больно и поздно. Не сразу она пришла к тому, что все время забирать и все время отдавать – это короткий и верный путь в никуда. К счастью, ее природа, разбуженная этим ставшим уже тогда дорогим и близким мужчиной, стала пробиваться к свету, как росток в трещине асфальта. Как долог и непрост путь растения к свету, так и ей было сложно менять все – образ жизни и мыслей, отношение к себе и к людям.