Как развалить Россию? Литовский вариант

В районе 7 часов утра депутат Чеславас Юршенас сообщил, что количество убитых составило 13 человек, и назвал некоторые фамилии жертв. Тогда и было принято заявление Верховного Совета о погибших. После этого Ландсбергис обратился к людям, собравшимся у здания Верховного Совета. И только на этот раз он сказал буквально несколько слов о тех, кто погиб в эту ночь. Без сомнения, поведение Ландсбергиса и депутатов во время заседания Верховного Совета 13 января 1991 г. в отношении погибших у телебашни, следует расценивать как явный цинизм.

Этот цинизм Ландсбергис продемонстрировал еще раз английскому журналисту и советнику от правительства М. Тэтчер Дэвиду Прайс-Джонсу (David Pryce-Jones). В своей книге «Der Untergang des Sowjetische Reichs» («Kpyшение советской империи») он рассказал о встрече с Ландсбергисом 14 января 1991 г.

Дэвид Джонс вместе с бывшим «саюдистом» Арвидасом Юозайтисом посетил Ландсбергиса и напрямик спросил: кому и зачем нужны были эти жертвы? Тот ответил, что для свободы нужна была кровь, нужны герои. Погибшие «пожертвовали свои жизни за Родину и ее свободу». После этого циничного ответа, которым был шокирован даже этот многое видавший англичанин, он кончает свои размышления таким резюме: «Железное самообладание. Но оно также раскрывает и устрашающий внутренний мир этого человека».

На людях Ландсбергис демонстрировал самую неутешную скорбь по погибшим. В этой связи процитируем отрывок из воспоминаний Ландсбергиса о том, как он прощался с январскими жертвами. «Я отдал последний долг погибшим. Там было множество людей. Близкие рыдали. Трудно было сдерживать слезы. Я произнес краткую речь: они были подлинными, хоть и безоружными, литовскими добровольцами, павшими за Родину. Юную Лорету, которая слабыми девичьими руками и отважным сердцем преградила путь бесчеловечной машине убийства — танку и погибла, спасая других, я сравнил с сегодняшней Литвой, с ее миссией в этом мире. Постоял возле каждого гроба в почетном карауле. Таким было мое прощание с ними в тот день».

Если не знать о поведении Ландсбергиса 13 января ночью в Верховном Совете и его ответ Дэвиду Прайс-Джонсу, то можно подумать, как страдал этот человек, думая о январских жертвах?! Следует напомнить, каким в январские дни Ландсбергис предстал перед российскими и зарубежными корреспондентами. Об этом написала в «Комсомольской правде» (12.1. 2012) Г. Сапожникова: «Остановите! Остановите убийство!» — слабым голосом повторял Витаутас Ландсбергис, и руки его тряслись». Какого лицедея потеряла литовская сцена?!

Не вызывает сомнений, что все чувства у Ландсбергиса всегда подчинялись трезвому циничному расчету. Это доказывают еще провокации с возможными массовыми кровавыми жертвами, которые Ландсбергис и его окружение пытались осуществить в 1990 г. после провозглашения независимости. Такие неожиданные акции для своих политических оппонентов Ландсбергис называл «бомбочками».

Учитывая полный дилетантизм Ландсбергиса в вопросах управления экономикой и социальной сферой, «бомбочки» стали для него надежным средством держать республику в постоянным напряжении и сваливать социально-экономические провалы на происки врагов.

Какие же бомбочки использовал Ландсбергис? Прежде всего, провокационные, которые позволяли ему оставаться в стороне, но в случае удачи пользоваться их плодами. Впервые провокацию общереспубликанского масштаба Ландсбергис планировал осуществить в мае 1990 г.

Уже говорилось, что в апреле 1990 г. руководство СССР прекратило промышленные поставки в Литву газа и нефти. Начались проблемы в экономике. В мае в республике было введено нормированное снабжение. Из Литвы на весь мир зазвучали призывы о помощи, о том, что на границах республики сосредотачиваются советские войска, по улицам «осажденного» Вильнюса постоянно передвигаются танки, советские солдаты захватывают здания, а население голодает. Однако рассказы о бесчеловечной блокаде, которыми сегодня пугают граждан Литвы и России, во многом надуманы.

На самом деле поставки жизненно важных для населения товаров в период этой «блокады» в республику не прекратились. Так, из союзных фондов продолжали поступать медикаменты, крупы, овощи, детское питание, а также кормовое и продовольственное зерно (его Литва из союзных фондов ежегодно получала от 1,5 до 2 7 млн. тонн) и т. д.

Впоследствии выяснилось, что, благодаря помощи ряда регионов России, Белоруссии, Украины, реальные поставки в Литву бензина и других ГСМ в период «блокады» выросли почти в полтора раза. В то же время известно, что в этот же период из-за дефицита горючего чуть не сорвалась посевная в некоторых черноземных районах России. Но литовская элита предпочитает этого не вспоминать.

В этой связи необходимо процитировать статью, опубликованную 15 июля 1990 г. в газете «Вашингтон пост». Ее написала американская журналистка Эстер Шредер, которая в 1990 г. два с половиной месяца жила в «блокадной» Литве и наблюдала ситуацию непосредственно.