Как разграбили СССР. Пир мародеров

— Я знаю, что Вы убежденная антисталинистка, но можете сказать спасибо Сталину за то, что он придал Большому театру статус главного театра страны, можете?

— Пестовал ли Сталин Большой театр?.. Ну, в сравнении с нынешними временами, когда каждый талант имеет возможность пестовать сам себя и зарабатывать на этом сколько угодно, это уже не совсем то. Но Сталин все-таки выделял Большой театр из всех остальных театров. Зарплаты там были гораздо больше. Оркестр получал в два-три раза больше, чем в других театрах. На пенсию в Большом выходили через двадцать лет, после смерти Сталина через двадцать пять лет — и пенсия в Большом была в два раза больше, чем она стала после смерти Сталина. В этом смысле выделял, да.

— Какая из Ваших наград Вам дороже всего: медаль «За оборону Ленинграда», звание народной артистки СССР или звание кавалера французского ордена Почетного легиона?

— ...У меня еще орден Ленина есть. (Смеется.) А дороже всего мне медаль «За оборону Ленинграда». Я получила ее, когда мне было 15 лет. Рассказывать что-то или писать о блокаде, мне кажется, невозможно. Не зря же до сих пор о ней нет настоящей книги. Есть документальные свидетельства, но художественной книги нет. Вероятно, потому, что Бог в данном случае велит человеку вычеркивать из речи то, о чем не стоит говорить вслух. В блокадном Ленинграде было все, но говорить об этом устами человека не надо.

— Вы подняли советский оперный театр на небывалые высоты. Но в 1990-е годы былая слава отечественной оперы начала блекнуть. Давайте начнем с «оптимистичной» ноты, Галина Павловна... «Мне страшно сегодня бывать в театре, в опере...»

— Прежде всего эти мои слова, конечно, относятся к Большому театру, театру, которому я отдала почти четверть века своей жизни. Но при этом хочу подчеркнуть, что не только Большому театру или театрам российским, а всему мировому оперному театру надо спасаться от нынешних режиссеров-постановщиков. В них главная проблема! Они сегодня уничтожают оперный жанр, хотя драматическим театром, как бы они его таким ни пытались делать, опера никогда не будет. Наш жанр — петь! Композитором нам задано все: либретто, темп и ритм, интонации... Мы должны все это выучить, пережить в себе и, добавив какие-то внутренние идеи, не затрагивающие текст или эпоху, донести до слушателя.

Сегодня действительно, к сожалению, такое время, когда опера находится в опасном положении. Посмотрите, на всех новомодных премьерах — сплошные скандалы. Складывается ощущение, что режиссеры-постановщики такого рода спектаклей сознательно идут именно на скандал. Чтобы пришла шумная известность, после которой можно было бы сразу же выбросить декорации и заказывать новые, ставить другую оперу. Я, к примеру, после «Онегина» в Большой театр больше ходить не могу. Это невозможно! Я там начинаю себя просто неприлично вести: могу кого-нибудь ненароком обидеть.

— Проблема, насколько я понимаю, даже еще шире — оперные театры с 1990-х годов мельчают репертуарами. Уходят знаковые оперы типа «Ивана Сусанина», «Садко», «Хованщины»...

— Такие театры, как Большой, «Ковент-Гарден», «Аа Скала», «Гранд-Опера», — это национальные театры, принадлежащие государству, народу, это национальная и мировая культура... Поэтому в этих театрах должны быть собраны самые лучшие, помпезные, если хотите, постановки, созданные за последние десятилетия. А у нас сегодня уничтожают декорации и костюмы таких постановок. «Аиду», как мне сказали, уже сожгли. Не знаю, зачем. Быть может, не было подвала, куда можно было бы бросить театральные атрибуты этой оперы. Вот их и сожгли. А между тем, повторяю, это народное достояние и государство обязано его беречь и содержать. Государство обязано платить артистам хорошие деньги, приглашать хороших, настоящих солистов из-за границы. Ведь в дореволюционное время в Россию ехали все — самые лучшие итальянские оперные певцы пели в России больше, чем у себя на родине. Потому что им за это платили большие деньги. Да, это дорогое искусство, но оно того стоит.

Классика нужна. Можно, конечно, поставить «Летучую мышь» или «Сильву» в новых вариациях, но стоит ли это делать? Классика — old fashion? Старомодно? Да, старомодно! Но эти оперы существуют по 150—200 лет, они хоть и старомодны, но они — наши, именно такими мы и хотим их слушать. И в каждом новом поколении всегда будут люди, желающие слушать эти оперы в их изначальной вариации. Все остальное — балаган!

— Россия оскудела басами?

— Не только басами... Россия оскудела качеством певцов. Басы-то у нас есть, но почему-то они все поют баритонами. Сплошь баритональное звучание, а не классический бас, для которого, кстати, русские классические композиторы специально создавали соответствующий репертуар. То же с русским меццо-сопрано с большим звучанием в среднем регистре... Низкие ноты в нем должны быть обязательно, а вот верхние не обязательно, поскольку у нас нет таких высоких партий, как в итальянском репертуаре; Верди, допустим, писал для меццо-сопрано почти как для сопрано, и у него сопрано поют порой меццо-сопрановые партии.