Как разграбили СССР. Пир мародеров

Советский спорт, как и космос, был гордостью советских людей. По многим направлениям сборная СССР была сильнейшей в мире. Особое место, конечно, занимал хоккей. Судите сами. Сборная СССР приняла участие в 34 чемпионатах мира, 22 из которых выиграла. Становилась участницей 9 зимних Олимпийских хоккейных турниров, 7 из которых выиграла. Является единственной сборной в мире, которая ни разу не возвращалась с чемпионатов мира и Олимпийских игр без комплекта наград. Есть чем гордиться советским людям, согласитесь. Поэтому, уверен, многим читателям доставят истинное удовольствие опубликованные ниже беседы с легендами советского хоккея Вячеславом Фетисовым и Владиславом Третьяком. Они не только перенесут вас в те далекие великие годы, но и помогут разобраться, почему с гибелью Советского Союза едва окончательно не погиб отечественный хоккей. Помогут понять, почему сломя голову советские хоккеисты после падения «железного занавеса» кинулись продавать свое мастерство на Западе, фактически наплевав на советского болельщика. На нас с вами.

На последнем факте я хотел бы остановиться подробнее. Читатель увидит, что я начал свою беседу с великим Фетисовым именно с этого вопроса. И неспроста. Ведь именно Вячеслав Александрович прорубил спортивное окно в Европу (в Америку, конечно), куда потом, следуя примеру выдающегося мастера, хлынул поток молодых советских дарований. Продать себя «после Фетисова» стало заветной целью многих начинающих звезд. Еще бы, такой пример! Наиболее вопиющим примером этого безудержного желания конвертировать свое мастерство в валюту стала история члена сборной СССР Александра Могильного. Во время выступления родного ЦСКА в США 9 мая 1989 года Могильный попросил там... политическое убежище! И получил. Для того, чтобы играть за хоккейный клуб «Баффало Сейбрз». (Вот, кстати, скажите мне после этого, связан в демократической Америке спорт с большой политикой или нет?) Напомню, на дворе был только 1989 год. Горбачев, конечно, вовсю демонтировал социалистическую систему, но все-таки по канонам того времени побег на Запад был предательством. (Это позже он станет показателем успешности человека, а прозябающие на родной земле граждане — неудачниками.)

Но тогда, повторяю, это был гром среди ясного неба. Сбежал, да еще за какие-то там деньги! Стыд и позор предателю! Так примерно откликнулись на выходку Могильного советские газеты. Скажите, не правы? Пропаганда? Измышления партийных борзописцев? Тогда взгляните на ситуацию со стороны. Вы с детства обучаете, тренируете, воспитываете человека, вкладываете в него деньги, перевозите из затрапезного хабаровского клуба в лучшую столичную команду, где он ни в чем не знает отказа: ни в деньгах, ни в машине, ни в квартире — и принадлежит, несмотря на молодость (Могильному на момент побега было всего 20), к наиболее состоятельной категории советского населения. И после всего этого ваш воспитанник не просто сбегает от вас, но и обвиняет вас в том, что вы держали его чуть ли не в тюрьме. (Иначе откуда политическое убежище?) Каково? Где справедливость?

«Огонек» господина Коротича, кажется, что-то вякнул тогда о праве спортсменов самим решать свою судьбу, мол, хватит с нас сталинской кабалы во всем. Верно. Есть такое право. Но посмотрите, как оно реализуется в сегодняшней России или на том же Западе. Президент Федерации хоккея России Владислав Александрович Третьяк, которому, к слову, западные толстосумы в свое время тоже предлагали сбежать под их опеку, рассказывал мне: «У нас каждый гражданин по закону имеет право написать заявление об увольнении и через две недели уйти с работы. Так же хоккеист. Вы его растили, тренировали, а он заявляет: «В Чикаго хочу играть!» Вот и потеряли игрока! Я, как депутат Государственной думы, пробил, чтобы увольняющийся хоккеист две трети денег, полученных им по контракту в России, возвращал обратно. И уезжать теперь можно только через месяц после подачи заявления». Правильно, Владислав Александрович! Если бы над Могильным маячили миллионные издержки, сто раз подумал бы, прежде чем так мерзко бежать с родины.

Прошу понять меня правильно. Я не осуждаю тот факт, что советские спортсмены начинали зарабатывать на западном уровне. Я против свинства. Против предательства. Могильный поступил мерзко. Помню свои ощущения от прочтения информации о его побеге. «Наверное, это тоже ветры перемен, — подумалось недоуменно, — признаки, так сказать, грядущей свободы». Так. Или примерно так. Дико? Согласен. Но дико по меркам сегодняшнего дня. А тогда абсурд перестройки был в самом разгаре. СМИ бичевали советские консервативные устои, воспевали западную свободу. Поступок Могильного был еще одним доказательством правильности перестройки: что-то в нашей стране не так, раз из нее даже хоккеисты побежали. Эдаким идеологическим молотом тюкнул по темени обалдевшего и дезориентированного советского обывателя побег Могильного. Ведь политическое убежище попросил, это вам не хухры-мухры каких-нибудь там Вишневской с Ростроповичем.