Как разговаривать с собакой

Собаки также хмурят брови, когда удивлены или размышляют. При этом брови тянутся вниз без наклона уголков, как в гневе. Это такое же движение, какое делают люди, размышляя над чем-либо. Поэтому Чарльз Дарвин назвал корру-гатор (мышцу, управляющую сморщиванием кожи) «мышцей трудности».

Собаки могут передать довольно тонкие эмоции при помощи бровей, особенно мило собаки умеют удивляться бровями. Я даже знал одного эрдельтерьера, всегда имеющего злое выражение бровей. Он смотрел на вас, затем поднимал одну бровь. Этот знак всегда сопровождался хватанием близлежащего предмета, с которым он и уносился, пытаясь вовлечь вас в игру.

Плач

Все млекопитающие имеют слезные железы, вырабатывающие влагу, которая предназначена для того, чтобы содержать глаза увлажненными и чистыми. Как правило, люди думают, что их заставляют плакать только сильные чувства. У людей эмоции, вызывающие слезы, обычно отрицательны, например, горе или боль, но если положительные эмоции достаточно сильны, мы можем заплакать и от радости. Недавно несколько исследователей предположили, что многие млекопитающие тоже могут плакать, но только в условиях сильного переживания.

На встрече Ассоциации ветеринаров Канады несколько лет назад я начал настоящую дискуссию по вопросу о том, плачут ли собаки. Нас было двенадцать человек, мы сидели за обеденным столом, восемь из нас были ветеринарами. Когда я спросил, плачут ли собаки, мнения разделились поровну, четверо ветеринаров утверждали, что собаки действительно плачут, как люди, а четверо утверждали, что такие слезы — естественный рефлекс, вызванный напряжением лицевых и окологлазных мышц, и причиной этого может быть боль или страх. Оппоненты разволновались и стали шуметь, каждый пытался доказать свою позицию. И раз возник спор, очевидно, что он возник не на пустом месте и проблема действительно имеется. Я и сам однажды видел, как собака плачет, и у меня есть косвенное свидетельство, что плакала еще одна.

Однажды днем я проходил неподалеку от стройплощадки через мой университетский городок. Внезапно я услышал ужасный и жалобный крик, похожий на крик ребенка, испытывающего очень сильные мучения. Я помчался и увидел молодую суку боксера (позже я узнал, что ее звали Эвита), борющуюся с колючей проволокой. Она, должно быть, на бегу попала в эту страшную ловушку и теперь вертелась в ней, пытаясь освободиться. Ее попытка выбраться из «колючки» закончилась тем, что несколько петель проволоки обернулись вокруг нее, и при каждом ее движении зубья впивались ей в бок, зад и живот. Я скинул пальто и набросил на нее, чтобы появилась возможность управлять ее движениями, не навредив себе. В тот же момент подоспел рабочий, задержавшийся на площадке. Он видел, что случилось, и захватил кусачки. Пока я держал Эвиту, он резал проволоку, окружавшую ее. Все время я мягким голосом успокаивал собаку и видел, как из ее огромных черных глаз на щеки лились слезы. Ей было очень больно, и она жалобно кричала, как мог бы кричать поранившийся маленький ребенок.

Во второй раз я видел только следы слез у собаки — я опоздал и не видел, что она плачет, и не смог ей помочь. Мой старый кернтерьер Кремень мучился всю ночь, и хотя утром ему, казалось, стало легче, я решил отвезти его к ветеринару. Когда мы доехали, я открыл заднюю дверь фургона, но увидел, что Кремень умер во время двадцатиминутной поездки. Я слышал, как он хныкал, пока мы ехали, и пробовал уверить его, что скоро ему станет легче. Я стоял и смотрел на его старую седую морду и заметил следы слез, пробежавших по его шерсти. У меня не было сомнений в тот момент, что он плакал. Следы на его шерстяных щеках походили на следы, которые оставляют слезы, пробегающие по лицу человека.

11 Сигналы хвоста

Люди, не понимающие языка, на котором говорят собаки, могут попасть в неприятную ситуацию. Однажды мне позвонил Стив, профессор, с которым я встречался по некоторым университетским делам. Он казался очень расстроенным.

— Мне нужна ваша помощь, — сказал он. — Мой пес внезапно превратился в какого-то монстра. Он нападает без предупреждения, а вчера вечером покусал моего внука. Теперь дочь говорит, что не приведет ребенка в наш дом, если мы не избавимся от него. Говорит, что любая собака, кусающая ребенка, должна быть усыплена. Но он действительно неплохой пес. Вы можете что-нибудь для него сделать?

Тем же вечером я отправился в дом Стива, он встретил меня у двери. Позади него стоял бигль, оценивающий ситуацию. Он издал приветственный лай и, дружески виляя хвостом, подошел ко мне. Когда я нагнулся, чтобы осмотреть его грудь и уши, Стив сказал мне:

— Это Багель[3]. Обычно он такой же дружелюбный, как сейчас. Тем не менее недавно стал вести себя странно. Укусил меня, мою жену, а теперь Дэнни, моего внука. Не знаю, что делать. Мы любим его, но мы не можем жить с опасно непредсказуемой собакой. Если мы будем вынуждены… — Голос Стива стих, и он печально посмотрел на пса.