Как раскрыть убийство. Истории из практики ведущих судмедэкспертов Великобритании

Новый метод репрезентации телесных повреждений заинтересовал множество британских детективов, которые посмотрели ту программу, и через наше судебно-медицинское отделение ко мне стали поступать просьбы выполнить картирование для дел об убийствах, которые они расследовали. Полиция высоко оценила возможность использования графических изображений на судебных разбирательствах, так как они помогали демонстрировать факты и при этом оберегали присяжных от шокирующих реальных кадров. Я уже был наслышан о том, какую реакцию вызывали фотографии телесных повреждений у несчастных членов коллегии присяжных. Зал суда — по определению место с напряженной атмосферой, которую сложно выносить обывателям, поэтому, если обычным людям требовалось изучить ужасающие фотографии, полиция готовилась к любым непредвиденным последствиям. Мне рассказывали, что присяжным становилось плохо, они падали в обморок и даже выбегали из зала суда. У полиции не было возможности предложить присяжным комфортный метод изучения фотографий травм или тела жертвы во время вскрытия. От таких визуальных материалов даже закаленным детективам становилось не по себе. Они шокировали и меня, несмотря на то что я видел сотни телесных повреждений за свою многолетнюю карьеру. Присяжных набирают из числа обычных людей, и они, как правило, не проходят медицинскую подготовку. В ходе суда изучение телесных повреждений может оказаться важнейшим этапом процесса, потому что от присяжных требуют составить на основании увиденного свое мнение. Благодаря «очищенным», но показательным изображениям травм присяжные могли приступить к выполнению своего долга, не отвлекаясь на шокирующий опыт взаимодействия со смертью.

Крайне важно, чтобы члены коллегии присяжных не теряли концентрацию в течение всего периода времени, пока им передают важную информацию. Они должны обязательно быть сосредоточенными, чтобы воспринимать сложные медицинские термины. Но если ужасающие фотоматериалы выведут их из равновесия, то работа будет контрпродуктивной. Если члены коллегии начнут отстраняться от происходящего, пытаясь оградить свою психику от того, что им говорят или показывают, толку от этого процесса будет мало. Задача присяжных — непредвзято оценить подробности дела и вынести независимый компетентный вердикт. Детективы рассказывали мне, что демонстрация членам коллегии наименее шокирующих графических репрезентаций телесных повреждений стала огромным шагом вперед в организации судебного процесса.

Мои первые попытки создать презентацию травм постепенно совершенствовались, и в больнице Гая патологи пользовались моими наработками для демонстрации присяжным результатов вскрытия. Когда мой метод стал приобретать широкую известность, ко мне хлынули заказы от детективов со всей страны. Несколько помощников юристов из Королевской прокуратуры регулярно заказывали картирование тел для готовящихся судебных разбирательств по делам об убийствах. Моя рабочая нагрузка стремительно возрастала.

До появления картирования тела патологи в зале суда показывали свои результаты на простой распечатке с нарисованным на ней контуром тела, где травмы отмечались крестиками или другими значками. Это был стандартизированный способ демонстрации места, размера и глубины повреждений, к которому прибегали и медики, и патологи. Каким бы точным и надежным ни был этот метод, все равно он был примитивным и никак не менялся уже несколько десятилетий. Новый реалистичный метод репрезентации травм, который предлагал я, исключал возможные неверные толкования. Сложная информация теперь подавалась в таком виде, что любой мог ее с легкостью воспринять. Больше не имела значение степень осведомленности присяжных в анатомии, даже их родной язык больше не играл никакой роли — изображения разрушали коммуникационные барьеры и были понятны всем без исключения.

Как судебно-медицинский художник-график, я отвечал за точность воспроизведения данных. Благодаря обширным знаниям в области судебной медицины и анатомии я мог создавать точные копии телесных повреждений, которые видел на фотографиях со вскрытия. Какой бы сложной для воспроизведения ни была травма, я всегда находил способ представить ее графически. Было приятно слышать от наших клиентов из полиции, что, хотя на моих рисунках и были переданы страшные и шокирующие кадры, негативные последствия от их просмотра снижались до возможного минимума.