Как раскрыть убийство. Истории из практики ведущих судмедэкспертов Великобритании

Кевин любил разбирать и собирать заново лабораторное оборудование и часто изобретал еще более рискованные пусковые устройства. Как-то он сделал конус из кончика пластиковой пипетки и продел в него иглу от шприца. Затем он наполнил иглу любимым химическим взрывчатым веществом и выдул из трубочки. Гениально! Выскочив из трубки, игла поразила цель и громко взорвалась. Результат: один улыбающийся и довольный собой патолог.

Дальше была моя очередь… Но тут ситуация приняла неожиданный оборот. Я выдул иглу из трубки так же, как Кевин, но на полпути шприц с наконечником почему-то застрял и взорвался слишком рано, все еще находясь в трубке. Дальний конец принял на себя основной удар, и вся конструкция разлетелась на тысячу осколков, дождем осыпавших всю лабораторию. Такое нельзя было превзойти.

Через какое-то время наше увлечение взрывами превратилось в настоящее искусство. Мы не могли остановиться и постоянно придумывали разные шутки. Когда нам надоедало подшучивать друг над другом, мы выбирали новую жертву. Например, по утрам Полин иногда садилась на свой стул и тут же подскакивала от громкого взрыва!

Как-то утром я приехал на работу и, как обычно, пошел относить шлем в шкафчик. Я и не подозревал, что прошлым вечером Кевин расставил в нем очень простую, но крайне эффективную ловушку. На дверце шкафчика по горизонтали располагался ряд длинных вентиляционных отверстий, к которым Кевин с помощью скрепки прикрепил резинку. Другой ее конец он протянул через шкафчик и зацепил за перекладину, на которую вешают одежду. Он даже додумался смазать ручку на дверце, чтобы сделать ее скользкой, и нанес на внешний край шкафчика два вещества, которые, соприкасаясь, дают максимальный взрывной эффект. Разумеется, все это было хитроумно сокрыто от моих глаз.

Ничего не подозревая, я открыл дверцу, ручка выскользнула из пальцев, и дверца с силой захлопнулась, активировав заложенную взрывчатку. Оглушительный грохот как следует взбодрил меня. Жаль, что Кевина не было рядом и он не увидел, как высоко я подпрыгнул.

Постепенно совершенствуясь, мы приняли решение (кому-то оно покажется нецелесообразным) смешать глицерин с другим химикатом, который вступает с ним в сильную реакцию. Мы залили их в пробирку и сложили в большой белый бак для образцов, а сам бак поставили в глубокую лабораторную мойку. Едва мы закрыли на нем крышку, как ее тут же оторвало взрывом, а темно-фиолетовое содержимое ведра разлетелось по потолку. В результате на потолке остались две фиолетовые вмятины. К несчастью, во время ремонта в лаборатории доказательства наших научных достижений исчезли под слоем свежей краски.

Иногда нас чересчур заносило с экспериментами, у которых порой оказывались неожиданные последствия. Как-то жарким летним днем я нанес взрывчатую смесь на листочек фильтровальной бумаги и оставил его подсохнуть на подоконнике. К сожалению, мне пришлось отвлечься (на выполнение настоящей работы!), и я совершенно о нем забыл. Несколько минут спустя в кабинет вошел профессор Мэнт и сел за свой стол. Тут внезапно подул ветерок и подхватил мой листочек, который, перевернувшись, устроил невероятно громкий взрыв прямо рядом с профессором. Я сам от неожиданности подпрыгнул, а профессор так смешно заметался, что мне было тяжело удержаться от хохота… и объяснить, что произошло.

Веселые проделки были необходимостью, которая помогала нам отвлечься от ужасных вещей, с которыми мы сталкивались в процессе работы. Нам нужно было поддерживать баланс, иначе мы бы скатились в бездну безысходности. Всего несколько минут смеха помогали почувствовать облегчение. Без шуток мы бы долго не протянули в атмосфере трагических и душераздирающих событий.

Самое страшное, когда эти события касались детей. Однажды мне дали задание сфотографировать множественные следы укусов на теле четырехлетней девочки, которые ей наставил отчим. Я выполнял обязанности штатного фотографа, поэтому мне пришлось войти в палату и заснять ее увечья, так как на суде в качестве вещественных доказательств обвинение намеревалось представить фотографии. Мне было известно, что девочка не выживет после полученных травм, и все ожидали ее скорую смерть. Ее подвергали таким ужасным издевательствам, что я не смог взять под контроль свои эмоции и буквально кипел от гнева. Я находился под впечатлением от увиденного несколько недель. Я до сих пор испытываю те же чувства, если вдруг вспоминаю об этом случае.

В другой раз нам рассказали о молодой женщине, которая затащила двух своих маленьких детей на крышу многоэтажного дома. Несмотря на их страх и мольбы, мать спрыгнула, потянув детей за собой. Хуже всего было узнать, что после падения все трое умерли не сразу.

Слушая такие вещи, мы испытываем абсолютно нормальные эмоции: огорчение, ярость, неспособность понять мотивы преступника. Мы чувствуем себя разбитыми и бессильными. Но, к несчастью, на работе с такими случаями нам приходилось сталкиваться постоянно.