Как работает йога. Исцеление и самоисцеление с помощью йога-сутры

— Но мы… большинство из нас… с самого рождения, если верить твоим словам, — думаем именно так, и никак иначе, — удивлённо выдохнул он.

— Вот именно, — кивнула я, — и задыхаемся в этих вредных мыслях всю жизнь, начиная с утробы матери. Вы никогда не задумывались, почему люди стареют?

Комендант долго молчал, осознавая значение моих слов. Я не мешала ему: семя, заложенное сейчас, когда-нибудь превратится в самый прекрасный из всех цветов.

— Ну что ж, вернёмся к нашей сегодняшней теме, — сказала я наконец. — Вы очень удачно подняли вопрос о караульном — о том, каким он представляется вам, и каким — своей матери. Так кто же всё-таки прав: вы или она? Перо перед нами или еда? — Я показала на стол, где лежала зелёная бамбуковая палочка.

— Всё зависит от того, кто наблюдает, — ответил он, явно гордясь своей сообразительностью. — Иными словами, караульный сам по себе ни то, ни другое, но для других людей может быть и тем, и другим.

Я одобрительно кивнула и принялась объяснять дальше:

— Однако, когда мы сталкиваемся с вещами, которые для нас важны, то есть заставляют нас испытывать сильные чувства — например, вызывают боль или удовольствие, — тогда ощущение, что они есть лишь то, что они есть, сами по себе, резко набирает силу и начинает вредить. Тогда неправильное понимание мира и идея самости перерастают в целый неправильный способ мышления, и это Мастер называет «укоренением»:

Укоренение происходит

Незаметно, само собой

Даже у тех, кто понимает,

И становится всё сильнее.

II.9

— Когда что-нибудь вас сильно раздражает, — продолжала я, — например, манера речи караульного, вам очень трудно сохранить в памяти мысль о том, что только ваш разум заставляет вас видеть всё таким образом — даже если вы это ясно понимаете. В таком случае вам стоит остановиться и поразмыслить, сказать себе, что дело обстоит точно так же, как и с пером, потому что… — Я сделала паузу.

— Потому что есть пример совершенно иного отношения к тому же самому: матери караульного такая манера, наоборот, нравится, — закончил за меня комендант. — Значит, то, как он говорит, само по себе не плохо и нехорошо. Мой разум видит одно, а разум матери — другое.

— Вот именно, однако мы склонны забывать обо всём этом, когда радуемся или, наоборот, огорчены, и тогда прежнее непонимание снова возникает — незаметно, само собой. Мы начинаем ощущать манеру речи человека как раздражающий фактор, сам по себе, вне всякого отношения к нашему разуму, и это чувство укореняется в нас. В то же время, если вам наступят на ногу, вы расстроитесь куда сильнее, чем если ударитесь сами. Так же точно, если всё время помнить, что виноват во всём не караульный, а ваш собственный разум, вы очень быстро справитесь со своим раздражением…

— Потому что плохие мысли не будут забивать каналы и вызывать боль, — добавил комендант.

— Верно. Однако даже те, кто понимает, склонны об этом забывать: их ощущения нарастают, становятся сильнее и тогда… — Я умолкла.

— Об этом позже?

— Позже, — кивнула я. — Поразмыслите недельку, потом продолжим.

И мы принялись забирать, отдавать и выполнять позы, не отступая ни на шаг от ежедневного распорядка.

Глава 20. Кулак и молния

Вторая неделя июля

Наше следующее занятие было очень важным: мы должны были подняться на совсем другой уровень. Поэтому после привычного сидения

в тишине с забиранием и отдаванием я заставила коменданта сперва выполнить все положенные позы, и сама при этом большей частью молчала, ограничиваясь лишь подсчётом его вдохов и выдохов и не задавая слишком быстрый ритм. Я знала, что он получит от таких упражнений лишь удовольствие и ощутит свежесть и бодрость, необходимую для продолжения беседы о том, как на самом деле работает йога.

— Итак, вы поняли, — начала я, — что наше врождённое непонимание окружающего мира поднимается на новый уровень, как только нам что-то кажется очень приятным или, наоборот, неприятным. Мы можем потерять контроль над собой даже в том случае, если понимаем, что происходит, и меньше всего думаем в такие моменты о том, что виноват во всём наш собственный разум, который заставляет нас видеть вещи в определённом свете. Мы сами расшибаем себе ногу, но воображаем, что на неё кто-то наступил, и это ошибочное ощущение в нас укореняется, запуская, в свою очередь, весьма неприятную цепочку последствий.

Мастер говорит:

Поддаваясь приятному,

Мы начинаем любить.

Поддаваясь неприятному —

Ненавидеть.

II.7, 8

— Таким образом, если вы убеждены, что в ваших болезненных ощущениях виноват кто-то другой, например, караульный, манера речи которого неприятна сама по себе, без вашего участия, то у вас немедленно возникает неприязнь по отношению к этому человеку. И наоборот-, как только в вашем разуме укореняется мысль, что тот или иной человек сам по себе хорош, независимо от вас, у вас появляется сильное расположение к нему…