Как проср.ли СССР

«Элитарные» идеи, противопоставляющие себя марксизму, были обращены к паразитическому или полупаразитическому собственническому меньшинству, были враждебны народам и поэтому от масс тщательно скрывались и никогда не обнародовались.

Марксизм действовал в обществе открыто, а мировая капиталистическая «элита» начала противодействовать марксизму тайно.

Эта тайная, конфиденциальная деятельность Капитала против Труда началась уже в середине XIX века, продолжается по сей день и будет продолжаться до тех пор, пока или Труд не установит на планете мировой социализм, или Капитал не превратит планету в помойку, на которой человечество быстро и окончательно догниёт.

Да, смотря на дело объективно, можно легко увидеть, что идеи Маркса и Энгельса для мирового Капитала и для частнособственнической «элиты» сразу же стали опасными смертельно – в полном и точном смысле этого слова. Ведь «Манифест…» содержал в себе не прекраснодушные утопические прожекты, а чёткие мысли, суть которых сводилась к тому, что трудящиеся должны понять простую вещь: если все материальные богатства человечества производятся трудящимися, то и принадлежать они должны тоже только трудящимся. Право частной собственности, провозглашённое Капиталом «священным», на самом деле противоречит основным и неотъемлемым правам человека.

Было показано, что частная собственность – это инструмент присвоения одним лицом части труда многих лиц и получения в результате этого нетрудового дохода.

Уже средневековый философ Моисей-бен-Маймонид понимал, что если кто-то трудится, не имея собственности и дохода, то кто-то имеет доход и собственность, не трудясь. Незадолго до Маркса Прудон сказал, как отрезал: «Собственность – это кража». Но Маркс и Энгельс довели эту мысль до уровня строгой научной теории. Не отрицая того, что буржуазия сыграла в истории «чрезвычайно революционную роль», они писали, что производительные силы в своём развитии приобретают всё более обобществлённый характер, а производственные отношения остаются прежними, такими, когда все права имеет лишь индивидуальный собственник.

Конструктивно разрешить это противоречие может только коренное изменение политических основ общественного бытия.

«Капитал, – писали авторы «Манифеста…», – не личная, а общественная сила. Капитал – это коллективный продукт и может быть приведён в движение лишь совместной деятельностью многих членов общества, а в конечном счёте – только совместной деятельностью всех членов общества».

А далее делался вполне логичный вывод:

«Быть капиталистом – значит занимать в производстве не только чисто личное, но и общественное положение… Следовательно, если капитал будет превращён в коллективную, всем членам общества принадлежащую, собственность, то это не будет превращением личной собственности в общественную. Изменится лишь общественный характер собственности. Она потеряет классовый характер».

Всё верно! Если обувная фабрика, имеющая сотню рабочих и производящая сто тысяч пар обуви в год, принадлежит мистеру Твистеру, то рабочие-обувщики получают скромную зарплату, а мистер Твистер – огромный доход, потому что на правах владельца фабрики присваивает себе часть труда своих работников, даже если ни разу не видел «своей» фабрики. С миру по нитке – Твистеру дворец. Если присвоить всего 10 % труда одного рабочего, то мистер Твистер получит 1000 % по сравнению со средним рабочим своей фабрики. А если он присваивает себе двадцать процентов?

А если – тридцать?

А если – пятьдесят?

То-то!

Но если право собственности на фабрику Твистера перейдёт к её рабочим, то мистер Твистер не сможет получать больше, чем заработал он сам – если, конечно, он будет работать на фабрике.

Так должно произойти в масштабах всего общества, писали Маркс и Энгельс. И тогда в мире исчезнет роскошь, но зато исчезнет и нищета. Каждый будет жить в соответствии с тем, сколько он дал обществу. А это будет означать, что каждый честный труженик будет жить в достатке, и этот достаток будет расти по мере совершенствования и развития производительных сил общества.