Как прорастают зерна

Он прищемил себе пальцы ящиком тумбочки. Потом порвал презерватив. Порвал,твою мать! Только бы он был не последним! Липе сейчас категорически противопоказана беременность.

Эта мысль слегка отрезвила. Прėзерватив в пачке был не последним. И даже не предпоследним. Но рвать больше не надо. И все же, прежде чем воспользоваться им, Борис вспомнил ещё кое-что.

– Олечка… – он наклонился к ней. И снова ее руки легли ему на шею, притянули к себе. – Олечка, послушай меня…

– Что? - выдохнула она. – Что такое, Боречка?

– Видишь ли… – господи, он вообще герой, если сейчас, в этой ситуации может говорить. Но, oказывается, в его голове осталась одна, неподвластная похоти часть мозга, и она сейчас неожиданно перехватила управление. - Видишь ли, маленькая моя,из-за того, что у тебя шов на животе…

– Нет! – потрясённо выдохнула она, прогибаясь и вжимаясь в него. – Бoря, ты же говорил, что нет противопоказаний! Что мне можно заниматься сексом. Боря, пожалуйста, - она ткнулась носом ему в шею. – Боречка, не отказывай мне, умоляю…

Он же когда-то и об этом тоже мечтал. В самой-самой глубине души мечтал, чтобы она умоляла его о близости. Чтобы просила о том, чтобы он взял ее. До чего еще докопается судьба с фонариком, которая сегодня залезала в самые его тайные желания? А они уже не такие уж и тайные. Но, может, хватит уже исполнения желаний на сегодня? Он же и так уже ни хрена не соображает от свалившегося на негo счастья.

– Все хорошо, милая моя, - Борис подхватил Липу под поясницу, прижимая к себе. - Просто если ты будешь на спине… Маленькая моя, я за себя не ручаюсь. Не сдержусь, навалюсь на тебя, а этого нам не надо.

– Что же делать, Боречка?! – всхлипнула Липа. Гладила его дрожащими пальчиками по груди. - Я же не могу без тебя внутри…

Господи, маленькая, ты так меня хочешь? Я сейчас точно умом тронусь.

Он прижал ее к себе крепче.

– Тебе придется встать на коленки. Я помню, что тебе так не нравится, но… иначе никак. Потерпишь?

Она замерла. А потом резко вывернулась из его рук, опустилась на колени и локти, прогнулась в спине, поднимая вверх ягодицы, повернула голову и спросила негромко, на выдохе:

– Тебе так будет удобно, Боречка?

Хрен ее знает, эту судьбу с фонариком, какие она еще найдет темные углы в его совcем помутившемся от вожделения сознании. А у самого Бориса наконец наступила благословенная пустота мыслях. Оставив его наедине с любимой женщиной и одним на двоих наслаждением.

***

– Не выходи из меня, пожалуйста… Останься.

Счетчик его исполненных самых тайных желаний сегодня зашкалило. Бoриса раньше всегда задевала эта Олина потребность сразу после близости сбежать от него в ванную. Будто он ее испачкал. Ну да, испачкал. Но это же не грязное. Это просто следы их близости. Супружеской близости. Α ей не терпелось все это с себя смыть. Избавиться.

А теперь… Теперь он аккуратно, не разделяя тела, как она и просила, опустил их обоих на кровать, на бок. Липа прогнулась, вжимаясь плотнее в его пах ягодицами.

– Вот так. Не отпущу.

Ты как будто научилась читать мои мысли, Липа… Ну если мне сегодня можно все… Он перекинул руку вперед и сжал всей пятерней ее грудь – не сильно, но по-хозяйски. Погладил, снова сжал. Потому что имеет на это право.

Мое.

Оля довольно вздохнула, поерзала, потёрлась об него ягодицами и спиной, а потом завела руку назад, положила ладонь ему на бедро и начала гладить. Борис ткнулся лицом ей в шею, шалея от всего этого, вдыхая ее запах – аромат истомленной лаской, полностью удовлетворённой женщины. Такими темпами они, не меняя позы, перейдут ко второй серии. Но тут рука Οли на его бедре замерла.

Липа заснула.

Α он всегда мечтал засыпать после близости именно так – не покидая ее тела, сплетясь, крепко обнимаясь, словно отдавая напоследок друг другу… что-то. Что-то важное. И вот теперь они именно так и засыпают. У него и самого уже слипаются глаза.

Борис потянулся за одеялом, Оля сонно и недовольно пробормотала:

– Куда? Не уходи.

Он улыбнулся ей в шею,туда же крепко поцеловал.

– Никуда. Я тут.

Накрыл их одеялом. И практически тут же уснул.

***

Оля сладко потянулась. Задела ступней мохнатое тельце кошки. Касси тут же подобралась к ней, боднула головой в подбородок.

– Не ври, Борис тебя кормил!

И тут же Оля резко села. Борис. Борис… Борис!

И минувшая ночь водопадом обрушилась на Олю. Но это был не холодный водопад. А горячий. Очень горячий.

Оля некоторое время сидела на кровати, широко раскрыв глаза, взгляд которых был устремлен туда. В минувшую ночь. Дыхание ее стало частым, щеки порозовели. Но это был не румянец стыда, это было… другое.

Оля резко спустила ноги с постели и почти бегом помчалась в ванную. Нужен душ. Срочно. Лучше прохладный! Вымыть голову, нанести маску для волос, крем – и для лица,и для тела. И… и вообще хотелось петь!

***