Обычная студентка, ходящая на занятия и занимающаяся своими делами. Я не играю на стадионе в окружении тысячи кричащих людей — у меня нет фанатов. У меня нет стипендии. Меня не показывают по телевизору.
Встречаться с Диего было совсем по-другому.
Диего не будет участвовать в драфте, не будет играть в профессиональный футбол, поэтому встречаться с ним было неброско.
Встреча с ним была похожа на встречу с обычным парнем, если не учитывать все его тренировки в спортзале. Он ходил в спортзал так же, как я на работу несколько дней в неделю, поэтому мне и в голову не приходило, что, если меня увидят на публике с таким парнем, как Даллас, я окажусь в центре внимания общественности.
Я не смотрю футбол и не слежу за ним. Откуда, черт возьми, мне было знать, что он важная персона?
Он учится в колледже, черт побери; он не суперзвезда НФЛ. По крайней мере, пока.
«Я думала, что они поместят мою фотографию на большом экране на стадионе, и на этом все закончится».
Как неловко.
Моя наивность привела меня в эту переделку, и я не могу винить его за то, в каком положении сейчас нахожусь.
Что еще хуже, я чувствую, что за мной наблюдают — потому что так оно и есть.
Куда бы я ни пошла в кампусе, все взгляды устремлены на меня. Занятия, студенческий союз, прогулки по площади — люди смотрят на меня.
Это огромное давление — знать, что меня оценивают: по моей внешности, по моим заслугам, поклонники Далласа считают меня достойной или недостойной, основываясь на моей внешности, моей работе официанткой, моей специальности.
Тот простой факт, что я борюсь с искушением сделать прическу и выглядеть мило, чтобы произвести впечатление на незнакомцев, тяготит меня, поэтому вместо этого я надеваю шапку и солнцезащитные очки, прежде чем выйти из своей квартиры.
Но подождите! Это еще не все!
В субботу вечером я легла спать с пятью сотнями подписчиков, а проснулась с тридцатью двумя тысячами. Я удалила свой аккаунт и создала новый под вымышленным именем и сделала его закрытым, чтобы предотвратить повторение того же самого.
Вдобавок ко всему, мой отец изводит меня разговорами о Далласе, требуя подробностей, которые я не могу предоставить: долго ли мы с ним вместе
И нужно ли упоминать тот факт, что когда я выходила из дома сегодня утром, возле моего многоквартирного дома были фотографы, снимавшие меня на прогулке, что само по себе было странно. Зачем кому-то фотографировать меня в шапке, пальто и варежках, идущую в кампус?
Кого вообще волнует такое дерьмо?
Не меня.
Мой телефон жужжит, и я с облегчением вижу, что это сообщение от Винни, моей единственной спасительницы во всей этой неразберихе. Моя лучшая подруга, может, и любит веселиться и быть в центре внимания, но она замечательно успокаивает мое гиперактивное воображение и не дает мне сойти с ума.
Винни:
Я:
Винни:
Я:
Винни:
Я:
Конечно, это правда, у меня стресс. У какой нормальной девушки не было бы?
Винни:
Винни видела статьи.
Она знает, как взорвались мои социальные сети, как СМИ выкладывают информацию обо мне на всеобщее обозрение.
Винни:
Я:
Винни:
Я:
Винни: