Как проиграть в любви (ЛП)

Винни берет ее за предплечье.

— Давай дадим ей побыть с ним наедине, ладно? Он всегда окружен людьми, и я уверена, что он устал.

Подруга подмигивает мне.

— Но… — Кажется, Сэв готова привести еще один аргумент, пока Винни не прерывает ее.

— Давай, Сэв, запрыгнем в автобус. Я напишу Новичку и узнаю, где они сегодня тусуются.

Они.

Его братья по братству и компания.

— Спасибо, — говорю я ей одними губами, благодарная за то, что она спасает меня от неловкой ситуации.

Сэв подавлена и раздражена тем, что упустила свой шанс, который на самом деле не был шансом, но я вижу, что она обижена на меня в этот момент.

— Отлично.

Я обнимаю их обеих и иду в правильном, как могу предположить, направлении, останавливаясь только для того, чтобы спросить одного человека в жилете «ПЕРСОНАЛ», правильно ли я иду.

Так и есть.

Нервничая, когда дохожу до двери, я кладу руку на живот, чтобы успокоиться, прежде чем пройти через нее и выйти на прохладный осенний воздух, радуясь, что я одета во все это снаряжение для игры.

Оглядываюсь вокруг, сканируя взглядом оживленную парковку, машины медленно пробираются по проходам с единственной целью: двигаться к выходу.

Телефон жужжит.

Винни: Ты нашла его?

Я:Пока нет…

Винни: Просто проверяю, убили тебя на парковке или нет.

Я:Неа, еще жива. Тут много людей на случай, если мне понадобится крикнуть.

Все еще сканирую стоянку, все еще не вижу Дала…

Ой.

А вот и он.

Прислонился к своему грузовику, как герой из фильма, смотрит, как я иду к нему, скрестив руки и ноги. Кожа красная, волосы влажные.

Он похож на Джейка Райана из «Шестнадцати свечей», если вы никогда не видели этот фильм, то это старая классика, которую моя мама заставляла меня смотреть, когда я еще была дома.

Сделайте себе одолжение и погуглите его.

Даллас одет в помятую футболку без рукавов, спортивные штаны и с усталым выражением лица.

Я поднимаю руку, чтобы поприветствовать его.

— Привет.

Он зевает.

— Привет.

Я оглядываюсь вокруг.

— Итак. Вот я здесь. — Обвожу руками. — На клубной парковке.

— Похоже на то.

Он все еще опирается на свой грузовик, похоже, никуда не спешит — вот только холодно, и я бы не хотела стоять здесь.

— Тебе не холодно?

Я дрожу.

— Я только что надрывал задницу три часа подряд, если ты не заметила.

О, я все заметила.

Я заметила, мои друзья заметили — да весь мир заметил, учитывая, что игра транслировалась по телевидению.

— Но ты не высох. Тебе все равно стоит надеть куртку, даже если тебе не холодно.

— Ты только что назвала меня мокрым?

— Я сказала, что ты не высох. Я не называла тебя мокрым. Есть разница. — Ему нужно одеться, чтобы не заболеть.

Я взъерошиваю его волосы.

— Ты мокрый.

Влажный.

Недостаточно сухой, чтобы не простудиться или не заболеть гриппом, если он собирается настаивать на том, чтобы стоять здесь.

Я обнимаю себя и драматично выдыхаю: «Бррр», надеясь, что он поймет суть и поспешит перейти к делу.

Вместо этого Даллас смеется.

— Почему ты смеешься? — я фыркаю. — И почему мы просто стоим здесь? Ты попросил меня выйти сюда и…

Внезапно я прижата к его телу, и излучаемое тепло — первое, что я замечаю, кроме его теплого дыхания у моего уха.

— Ты такая милая, когда злишься.

— Я не злюсь, — возражаю я. — Я… я… — Не злюсь. Я взволнована и растеряна и хочу быть в тепле. Не хочу стоять снаружи, хочу быть внутри, где теплее, даже если это означает забраться в кабину его грузовика, который у него еще даже не заведен.

Ты что, дилетант?! Заводи мотор, мужик.

— Т-ты что? — шепчет он, и это не настолько оживленное место, чтобы я не могла его услышать, машины опустошают стоянку, их количество уменьшается.

— Я замерзла.

Парень обхватывает меня большими руками, мгновенно согревая мое тело, но все еще недостаточно.

— Я согрею тебя.

Я не могу сдержаться и смеюсь.

Вместо того чтобы растаять или упасть в обморок, как сделали бы многие из моих друзей, я смеюсь над Далласом Колтером и его попыткой быть обходительным и сексуальным.

В лучшем случае это комично, потому что это не в его характере.

Конечно, он обладает сексуальной привлекательностью благодаря крепким мышцам и красивому лицу, но Даллас не такой, как все. Он жесткий и серьезный, и ему приходится заставлять себя не хмуриться; поэтому если я хихикаю, то это не моя вина.

— Ты — маленькая засранка, — ворчит он, прижимая мой нос к своей груди. — Знаешь это?

— Да, я в курсе.

Его руки все еще обнимают меня, мое лицо все еще прижато к его грудным мышцам, щека касается прохладной кожи его плеча. Когда я отклоняю голову, чтобы заглянуть ему в глаза, он наклоняется, прижимаясь губами к моим.

Этот поцелуй застает меня врасплох, но я поднимаюсь на цыпочки, не успев додумать мысль до конца, наслаждаясь тем, какой теплый у него рот. Мягкий. Горячий.

Согревающий меня с головы до ног.