Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть

Обратим внимание на выражение «казацкое государство» [406] , почерпнутое военным министром из английских газет. Оно очень точно выражало идею управления Аляской посредством частной Российско-Американской компании, для которой долг служения России и ее интересам довлел над частными выгодами и самоуправством, к которым располагали удаленность территорий от столицы России и невозможность скорого разрешения текущих вопросов обычным чиновничьим чередом. «Казацкое государство» – это далекий от России ее анклав, где верно и нелицемерно исполняют законы Российской империи вполне независимые от империи люди. И этот форпост России в Северной Америке был уничтожен.

Военный министр приводит мнение британской прессы, что и с финансовой стороны сделка абсолютно невыгодна России: «При том и в финансовом отношении находили предполагаемую сделку весьма невыгодною; уже тогда были слухи, что дело шло об уплате Соединенными Штатами лишь семи миллионов долларов. Одна английская газета выразилась даже, что сделка эта ничтожна до смешного, так что было бы справедливо сказать, что Соединенные Штаты получили Российско-американские колонии в подарок…» [407] Бывший военный министр подчеркивает нелепость официальных доводов, с помощью которых инициаторы продажи русских земель в российском правительстве пытались переломить общественное мнение: «Ввиду всех этих толков напечатана была в Jornal de la Petersburg (26 марта) заметка, в которой общественное мнение предостерегалось от слишком поспешной оценки предположенной «обоюдно-выгодной сделки», которая, по мнению органа нашего Министерства иностранных дел, «может иметь последствием оживление торговли в наших портах Восточной Сибири, сообщение нового движения владениям, выгодами которых мы не могли воспользоваться как следовало бы, и находить полное торговое удовлетворение торговых и политических интересов обоих договаривающихся сторон в Тихом океане» [408] .

А вот оценка сделки российской прессой: отклик из «Современной летописи», воскресного приложения к газете «Московские ведомости» от 25 марта 1867 года: «Уступленные ныне Соединенным Штатам наши американские колонии… в течение более восьмидесяти лет доставляли России выгод не менее 100 миллионов рублей серебром в виде разного рода пушных товаров» [409] . Газета «Голос» риторически вопрошала: «И неужели чувство народного самолюбия так мало заслуживает внимания, что им можно жертвовать за какие-нибудь 5–6 миллионов долларов? Неужели трудами Шелехова, Баранова, Хлебникова и других самоотверженных для России людей должны воспользоваться иностранцы и собрать в свою пользу плоды их?» [410]

Возможно, из опасений широкого возмущения раздачей российских территорий и был запущен слух не о продаже, а об аренде Аляски Соединенными Штатами сроком на 100 лет. Этот слух, абсолютно ничем не подтверждаемый в договоре, циркулировал в России и жив до сих пор, питаемый также тем, что в договоре отсутствовала формулировка международных территориальных соглашений – «на вечные времена». Кроме того, название документа на русском языке звучит как «договор об уступке», что тоже смягчает жесткость его содержания, на деле подразумевающего не уступку, а самую что ни на есть откровенную торгашескую, не политическую даже, продажу русской земли. Ложной интерпретацией соглашения и формулой договора, не отражающей его сути, российское правительство неуклюже пыталось затушевать в глазах общественности подлинный смысл роковой предательской сделки.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ БЛИЗОРУКОСТЬ ИЛИ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИЗМЕНА?

Договор о продаже Русской Аляски, вступивший в силу в 1867 году, не был обнародован. Его опубликовали только год спустя на французском языке в закрытом издании. Официальных комментариев, объяснявших причины добровольного отказа от своих территорий, российское правительство не давало. Министерство иностранных дел ограничилось общими словами о «полном удовлетворении торговых и политических интересов обеих договаривающихся сторон» [411] , то есть объяснило ключевой для России договор сиюминутными нуждами политического и экономического сотрудничества с Соединенными Штатами.

Все другие официальные обоснования продажи Русской Америки, какие предъявлялись не столько обществу, сколько государю императору, потому что именно от его высочайшей воли зависело принятие этого решения, мы можем извлечь лишь из документов, возникших на стадии подготовки сделки и объясняющих ее необходимость узкому кругу осведомленных о ней лиц. Данные обоснования можно классифицировать по трем группам:

а) внешнеполитические, связанные с приобретением союзника в лице США и подрывом могущества извечного врага и соперника России – Англии;

б) внутриполитические, обусловленные невозможностью эффективно управлять отдаленными пространствами;

в) экономические, вызванные потребностями России в новых источниках доходов в бюджет.

Рассмотрим, насколько достоверны, соответствуют ли действительности названные выше причины.