Как приручить драконьего принца. История попаданки

— Он сам это сделает, — холодно отрезала богиня, глядя на мои безуспешные попытки спасти Влада. Очевидно, в разорванном, испачканном в чужой крови платье я выглядела совсем жалкой, и она, такая величественная и прекрасная, соизволила пояснить: — Чтобы прекратить эту агонию и исцелиться, принцу достаточно превратиться в дракона. Уверена, Всевлад рассказывал, что может произойти потом? Драконы убивают светлых, так повелось еще с древней войны.

Принц лежал с закрытыми глазами и все сильнее бился в конвульсиях. Я видела, как быстро бледнеют его губы, как вместе с кровью утекает жизнь. Чувствовала, как его обычно горячая кожа холоднеет.

— Упрямый и глупый мальчишка, все-таки решил бороться и предпочесть смерть, — с легким раздражением проговорила богиня.

Мое сердце разрывалось на части. Было неимоверно больно наблюдать за его страданиями, понимать, что его жизнь вот-вот оборвется, а я ничем не могу помочь. Глупая светлая, так и не научившаяся исцелять. Почему Влад не превращается в дракона? Он ведь должен осознавать, что богиня все равно убьет нас. Какой смысл умирать обоим? Или… или то, что происходило между нами, вовсе и не было спектаклем, разыгранным, чтобы получить одного из сильнейших магов в наследники? Хотя в самом начале, наверное, так было.

— Исцели его, — тихо взмолилась я.

— Зачем тебе это? — удивилась богиня. — Не ты ли совсем недавно кричала, что ненавидишь его? Как светлая, ты должна радоваться смерти дракона. Это ваш священный долг.

— Плевать я хотела на долг и всех светлых вместе с их богом.

Марана смотрела на меня как на невиданную зверушку.

— Даже если его смерть вернет тебя домой? Более того, я непременно сотру тебе память. Ты никогда о нем не вспомнишь.

— Все равно, — ответила я. К черту дом. Плевать на все, я не могла позволить ему умереть.

— С меткой Шиад ты можешь выйти замуж хоть за короля, хоть за принца. Зачем тебе этот дракон? — А вот и вопрос, которого я старательно избегала и над ответом на который отчаянно пыталась не думать. Я просто считала, что мне не могло так повезти. — Ты знаешь, скольких светлых он убил? — не унималась Марана. — Включая того, кто тебя инициировал.

— Сделай уже что-нибудь.

Плевать на цену, которую назовет богиня, он просто должен жить.

— Я не умею исцелять, а Паламир никогда не спасет дракона. Зато этим даром наделена ты.

— Но я не знаю, как.

— Я породила богиню мудрости и знаний. Уж с этим я могу помочь, но не просто так. — Сейчас я была согласна на все что угодно, лишь бы он жил. — Одно согласие в нужный для меня момент. Одно маленькое «да».

Я с трудом осознала, какая от меня требуется мелочь.

— Согласна!

Богиня подошла ко мне и дотронулась до руки. Прикосновение ее ледяной кожи обжигало. Она легонько коснулась Влада, словно заботливая мать, поправляющая челку любимого чада. Принц тут же затих, его лицо разгладилось, а дрожь отступила.

— Ваш путь будет нелегким, твой в особенности, — сказала Марана, выпрямляясь.

Однако сейчас мне было не до ее комментариев. Дрожащими губами я шептала слова на языке, которого не понимала. Но это не имело значения, это всего лишь формула, способ. Главное, чтобы у меня хватило сил разбудить чужое почти затухшее пламя. В их мире целителей было очень мало, ведь каждый раз требовалось отдавать свои силы. Сначала это выматывает и ослабляет, чуть позже становится неприятно, как будто сотни крошечных иголочек втыкаются в тело, а позже это перерастает в боль. Но мне нельзя было останавливаться, я слишком боялась его потерять. Боль можно вытерпеть, но будет гораздо страшнее, если он так и не очнется.

«Ну же, давай, — повторяла я мысленно, и в какой-то момент осознала, что у принца выровнялось дыхание. Медленно открыла глаза. Кровь остановилась, а царапины на шее затянулись. — Ну же Влад, давай».

Губы в очередной раз прошептали слова заклинания, в глазах начало темнеть.

Веки принца дрогнули и распахнулись.

Я сама не поняла почему, но по щекам заструились слезы. Наверное, от облегчения. Живой, неужели все же живой?!

Взгляд у Влада был сонный и слегка расфокусированный, будто у новорожденного ребенка.

Только сейчас я обнаружила, что ни Мораны, ни ее ручных зверушек рядом нет. Все закончилось.

Продолжая плакать, я обессиленно упала принцу на грудь. Он начал легонько поглаживать меня по голове. Мы молчали, сил говорить не было.

— Зачем ты это сделала? — какое-то время спустя нарушил тишину Влад. Он все еще морщился, как будто свет казался ему слишком ярким. — Ты же могла вернуться домой.

Такой странный вопрос. Неужели он не понимает?

— А ты? — Мой голос предательски дрожал.

— Ничего бы непоправимого не случилось. Марана не умеет исцелять, зато умеет воскрешать. Если она поспособствовала смерти своего избранника, то вернула бы его к жизни. — Черная вязь, означающая благословение богини, никуда с руки принца не делась. Сейчас татуировка выглядела даже ярче, чем обычно. — Скорее всего.

Нет, у него явно отсутствовал инстинкт самосохранения.

— Марана хотела нас убить.