Как приручить дракона – 2

— Пойдем, Саша! — она прошествовала к двери и вышла на улицу из зала кофейни.

Белов стоял ни жив, ни мертв.

— Забей, — сказал я. — Это все пустяки, дело житейское. Встретимся на географии во вторник. Карту подучи, столицы спрашивать буду.

Пацан аж лицом просветлел, кивнул и побежал догонять бабушку. Черт побери, это — одно из самых худших чувств для ребенка: когда он испытывает испанский стыд за своего взрослого.

* * *

Читал бумаги я уже в поезде.

Почему в поезде? Потому, что понял, что у меня три выходных впереди, а мне позарез нужно в Мозырь. А самый удобный поезд — через два часа. Не до Мозыря, до Калинкович. А оттуда уже — на последней маршрутке в единственный в Беларуси горный город. Так что я мигом собрал манатки и двинул на вокзал, оставив там на парковке «Урсу».

Вопросы нужно решать, а дела — делать. Эта одна из истин, которые я вдолбил себе в мозг, будучи неизлечимо больным. Если все время откладывать неприятные необходимости — они в итоге соберутся кучей и отпинают тебя очень чувствительно. В Мозыре дел была куча, но первым и главным из них я считал расправу над Штрихом.

Громко сказано — «расправа». Понятия не имею, какого уровня там персонаж, и какие усилия мне понадобится приложить, чтобы отбить у него охоту даже думать про Вышемир… Но я сделаю это.

Бумаги шелестели в моих руках. Официальная концепция «вызов-ответ», о которой говорил Рикович, и которая стояла в основе государственной политики династии Грозных, во многом была похожа на идеи Арнольда Тойнби и могла быть выражена одной расхожей цитатой из Сократа «Трудные времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают трудные времена».

Сильнейшими в этом мире были маги. И наибольшее число инициаций, как было замечено статистиками, происходило в необычных, стрессовых, экстремальных обстоятельствах. Спасая семью от несущегося навстречу автомобиля, девочка-подросток телекинезом поворачивает руль у уснувшего водителя, во время засухи деревенский паренек выводит из-под земли родник с артезианской водой, а подвергнувшись нападению своры бродячих псов, ребенок вдруг приручает их одним взглядом и делает зверей своими верными спутниками… В одном случае из ста.

В остальных случаях случается авария, посевы гибнут, а укусы дворняг зашивает доктор в приемном отделении. При хорошем раскладе.

Долгое, очень долгое время, примерно до конца восемнадцатого века, могущество и потенциал государства определялся совокупной мощью его магов, которые в большинстве своем или изначально принадлежали благородному сословию, или — рекрутировались на государственную службу. Бесконечные войны Средних веков и географические открытия раннего Нового времени провоцировали массовые инициации среди воинов, колонистов, первооткрывателей… Пассионариев, которые пополняли ряды правящей элиты.

Ситуация начала меняться с увеличением темпов научно-технического прогресса, который шел, если так можно выразиться, внутри цивильного общества, никак не связанного с магией. Наличие всепоглощающей, неимоверной магической мощи у сотой доли населения не отнимало необходимости для обывателей заботиться о хлебе насущном, комфорте, доходах. Потому большая часть открытий, совершенных на Земле, имели место быть и здесь. Велосипед, паровая машина, аспирин, унитарный патрон для винтовки и прочие новинки порой даже опережали время — благодаря наличию энтузиастов магии и артефакторики из числа пустоцветов и полноценных волшебников, которые при помощи магии могли проводить эксперименты и изготавливать инструменты и приборы, полезные для цивильных.

Технические специалисты и ученые, преподаватели и медики высокой квалификации в принципе не могли появиться сами собой, как грибы после дождя. Правители понимали, что находящееся в постоянном стрессе население просто не сможет развиваться. Система образования, здравоохранения, соцподдержки специалистов требует стабильности. Получился настоящий первый закон диалектики: единство и борьба противоположностей.

С одной стороны, для увеличения числа магов обществу требовались постоянные экстремальные вызовы, с другой — для научно-технического прогресса нужна была образовательная и производственная база. То есть — устойчивое развитие. Каждая держава решала эту проблему по-своему. Однако, самыми характерными, можно даже сказать — полярными оказались две модели: Авалонская и Российская.

Авалонские эльдары по большому счету создавали рай на земле на своих туманных островах и управляемый хаос — по всему миру, в своих колониях стравливая социальные и этнические группы, а потом выдергивая на Авалон наиболее перспективных в интеллектуальном, пассионарном и магическом плане представителей элит. Ну, и реализуя широко известный еще в нашем мире принцип «Джентльмен к западу от Суэца не отвечает за то, что делает джентльмен к востоку от Суэца». Молодые эльдары могли вытворять любую дрянь и участвовать в каких угодно предприятиях за пределами островов для того, чтобы пробудить в себе магию и спровоцировать две инициации.