Как по лезвию

 Все на мази. Все в кайф, в струю и в жилу
Эта дорога пряма, как школьный коридор
В брюхе машины легко быть первым пассажиром,
Имея вместо сердца единый пламенный мотор.

Мы аккуратно пристегнуты ремнями.
Мы не спешим. Но если кто догонит нас —
То мы пригрозим им габаритными огнями
Затянем пояса. Дадут приказ — нажмем на газ.

А впрочем, если хошь — давай, пролезай к шоферу.
Если чешутся руки — что ж, пугай ворон, дави клаксон.
А ежели спеть — так это лучше сделать хором.
Пусть не слышно тебя, но ты не Элтон Джон и не Кобзон.

Есть правила движения, в которых все молчком.
И спектр состоит из одного предупредительного цвета.
Дорожные знаки заменим нагрудным значком,
И автоматически снижается цена билета.

Трудно в пути. То там, то тут подлец заноет,
 Мол, пыль да туман, сплошной бурьян и нет конца.
Но все впереди. На белом свете есть такое,
Что никогда не снилось нашим подлецам.

Стирается краска на левой стороне руля.
На левых колесах горит лохматая резина,
Но есть где-то сказка — прекрасная земля,
Куда мы дотянем, лишь кончится запас бензина.

Судя по карте, дорога здесь одна.
Трясет на ухабах — мы переносим с одобреньем.
Ведь это не мешает нам принять стакан вина.
И думать о бабах с глубоким удовлетвореньем.

Мы понимаем, что в золоте есть медь.
Но мы научились смотреть, не отводя глаза.
Дорога прямая. И в общем рано петь:
— Кондуктор, нажми на тормоза…

Осень

Ночь плюет на стекло черным.
Лето прошло. Черт с ним.
Сны из сукна. Под суровой шинелью спит северная страна.
Но где ты, весна? Чем ты сейчас больна?

Осень. Ягоды губ с ядом.
Осень. Твой похотливый труп рядом.
Все мои песни июня и августа осенью сожжены.
Она так ревнива в роли моей жены.

Мокрый табак. Кашель.
Небо как эмалированный бак с манной кашей.
И по утрам прям надо мной капает ржавый гной.
Видно, Господь тоже шалил весной.

Время бросать гнезда.
Время менять звезды.
Но листья, мечтая лететь рядом с птицами, падают только вниз.
В каждом дворе осень дает стриптиз.

Кони мечтают о быстрых санях — надоела телега.
Поле — о чистых, простых простынях снега.
Кто смажет нам раны и перебинтует нас? Кто нам наложит швы?
Я знаю — зима в роли моей вдовы.

Минута молчания