Читаем Как петь караоке полностью

– Попробуй записать свой голос на диктофон. Сравни это с записью мелодии, или лучше сыграй её сам по нотам, хотя бы одним пальцем. Надеюсь, ты поймешь, где ошибаешься. Сделай так и приходи снова. Смартфон тебе в помощь.

– Ладно…

Глава 2 В поисках капитана Слуха

Тембр и высота

Если пытаться сравнивать звук голоса и звук клавиши фортепиано, что именно нужно сравнивать?

Что вообще в звуке есть?

В детстве у меня был электрофон – небольшой чемоданчик с проигрывателем пластинок внутри. Я научился самостоятельно включать его и ставить пластинки. Музыка мне очень нравилась. У меня (точнее, у родителей) было много детских пластинок с песнями и сказками, также были пластинки с записями популярных советских исполнителей. А особенно мне нравилась пластинка с записями упражнений популярной тогда аэробики. То есть всякие «левая, правая, вверх, вниз» – меня мало интересовали, а вот музыка, под которую это происходило – очень даже.

У электрофона было два регулятора – круглые ручки с надписями «громкость» и «тембр». С громкостью всё было понятно, а вот слово «тембр» было загадочным. Таким оно до сих пор и остается…

Что такое «тембр»?

Самый простой ответ «окраска звука». Тембр слышат абсолютно все, вне зависимости от музыкальных способностей. Так мы отличаем людей по голосам, звук фортепиано от звука гитары и так далее. Даже звук клавиш на фортепиано мы отличаем по тембру. Все люди чувствительны к малейшим изменениям тембра.

Когда я крутил эту загадочную ручку вправо, звук становился «глуше», влево – звук становился ярче, звонче и «светлее». Самым лучшим по звучанию для меня было крайнее левое положение регулятора, и я не понимал, зачем кому-то понадобился регулятор, который делает звук хуже? Нельзя было остановить одно «звонкое» звучание?

Но моему отцу это не нравилось. Он говорил: «Зачем же так крикливо!» Получалось опять-таки – разные люди воспринимают звук по разному.

А ещё у электрофона был переключатель скорости проигрывания пластинок. Действительно, были пластинки, которые игрались на 33 об/мин, были на 45 об/мин. И если поставить «медленную» пластинку на быстрой скорости, голос певца получался «буратинным». Изменялся не только темп музыки, но и сам звук ставился «тоньше» подобно писку комара.

Сейчас мне понятно, что при ускорении записи повышается тон, то есть становится больше колебаний в секунду. При замедлении соответственно тон понижается. Но ведь и окраска звука изменяется, то есть высота звука влияет на его тембр?

(Если что, современные записи на yutube при ускорении и замедлении не меняют тон потому, что одновременно с изменением скорости происходит специальная корректировка тона. По другому никак, иначе бы все блогеры превращались в «буратин».)

Высота звука действительно напрямую влияет на тембр – чем выше, тем «звонче» и «светлее». Но в то время, когда я стал заниматься пением и интересоваться психоакустикой, меня внезапно поразило другое, то что раньше «не доходило» до моего сознания.

При изменении только тембра высота звука не меняется.

Очевидно? Как бы не так!

В какой-то момент осознание этого простого факта меня прямо-таки шокировало. Ведь изменяя положение ручек современного эквалайзера, звучание можно менять очень сильно. И в то же время, как ни крути эти ручки, в звуке остается нечто, что не меняется. Это нечто, как вы поняли – частота колебаний. И это именно то, чего я не слышу.

Нет, серьёзно. Запишите клавишу фортепиано, например ДО, потом измените как следует звучание эквалайзером, не изменяя высоты тона (сейчас высоту можно менять на компьютере специальными средствами) – и я в жизни не пойму, что эти два звука одно и то же!

Понятно, что точно так же я не смогу сравнить звук своего голоса с фортепьяно – для меня не там вообще нет ничего, что я мог бы определить, как «одно и то же».

Как же тогда люди поют?

Но, да и Бог бы с ним, с пением! Как я тогда узнаю мелодии?! Ведь мелодия и вообще музыкальная интонация – это движение тона, то есть собственно изменение высоты звука. Если я не слышу высоту звука – это же прямо так называемая амузия, неспособность воспринимать музыку в принципе. Или нет?

Что-то не сходится.

У меня никогда не было проблем с узнаванием мелодий… До тех пор, пока я не попытался серьёзно заниматься пением с преподавателем.

Тут меня ждал не очень приятный сюрприз.

Чтобы понять, что же у меня не так с воспроизведением мелодий, я стал записывать свой голос в аудиоредакторе на компьютере, а потом прослушивать записанное. Так вот – это совсем не то же самое, что искать ошибки в математическом примере или упражнениях по русскому языку в школьной тетрадке. Не получается! На слух – не получается!

Как же так?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Человек 2050
Человек 2050

Эта книга расскажет о научных и социальных секретах – тайнах, которые на самом деле давно лежат на поверхности. Как в 1960-х годах заговор прервал социалистический эксперимент, находившийся на своём пике, и Россия начала разворот к архаичному и дикому капитализму? В чем ошибался Римский Клуб, и что можно противопоставить обществу "золотого миллиарда"? Каким должен быть человек будущего и каким он не сможет стать? Станет ли человек аватаром – мёртвой цифровой тенью своего былого величия или останется образом Бога, и что для этого нужно сделать? Наконец, насколько мы, люди, хорошо знаем окружающий мир, чтобы утверждать, что мы зашли в тупик?Эта книга должна воодушевить и заставить задуматься любого пытливого читателя.

Евгений Львович Именитов

Альтернативные науки и научные теории / Научно-популярная литература / Образование и наука
Люди на Луне
Люди на Луне

На фоне технологий XXI века полет человека на Луну в середине прошлого столетия нашим современникам нередко кажется неправдоподобным и вызывает множество вопросов. На главные из них – о лунных подделках, о техническом оснащении полетов, о состоянии астронавтов – ответы в этой книге. Автором движет не стремление убедить нас в том, что программа Apollo – свершившийся факт, а огромное желание поделиться тщательно проверенными новыми фактами, неизвестными изображениями и интересными деталями о полетах человека на Луну. Разнообразие и увлекательность информации в книге не оставит равнодушным ни одного читателя. Был ли туалет на космическом корабле? Как связаны влажные салфетки и космическая радиация? На сколько метров можно подпрыгнуть на Луне? Почему в наши дни люди не летают на Луну? Что входит в новую программу Artemis и почему она важна для президентских выборов в США? Какие технологии и знания полувековой давности помогут человеку вернуться на Луну? Если вы готовы к этой невероятной лунной экспедиции, тогда: «Пять, четыре, три, два, один… Пуск!»

Виталий Егоров (Zelenyikot) , Виталий Юрьевич Егоров

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Научно-популярная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука