Как открыть третий глаз: практика пробуждения интуиции

Вот иду я на Запад из города. Сначала, сразу за городской заставой, всё сады и сады. Как же приятно сквозь это царство деревьев проходить. А на дворе май, светит ласковое весеннее солнышко, листочки трепещут нежно на хрупких веточках. Как же прелестен утренний сад в мае. Трава еще юна, покрыта она капельками росы. И больше всего люблю я майским утром, идя на Запад, разуться и предаться наслаждению слияния с росистым садом. И нет ничего для меня более радостного, чем, проснувшись поутру рано-рано, пройти к Западной городской заставе, выйти из города и очутиться в саду, майском саду. С трепетом каждый год жду я наступления третьего месяца весны, наступления мая, жду, чтобы пойти в сад, в один из многочисленных садов, что лежат по пути на Запад. Есть там сад вишневый, есть сад, засаженный сплошь сливами, есть и сад яблочный. Но я больше всего люблю из всех садов за Западной заставой сад рябиновый. Нигде больше нет такого рябинового сада. Вы видели, как цветет рябина в мае? Ради этого цветения я и иду каждый год в рябиновый сад, предаваясь радости приобщения к прекрасным этим цветкам, что так скоро станут сначала зелененькими, а потом оранжевыми и даже алыми ягодками. И такая роса в том рябиновом саду, какой больше нигде и никогда не найдете. Ах, как там прекрасно! И как хорошо жить! Но утро потихоньку сдает свои позиции, уступая место белому дню. А раз так, то и мне надо двигаться дальше, дальше на Запад. Дорога пролегает через поля и приводит меня к большой и медленной реке. Река эта и есть конечная цель моего путешествия на Запад. Я сажусь на берегу и долго, бесконечно смотрю на то, как река неспешно несет свои воды. И сижу так до того, часа, когда солнце приблизится к горизонту, станет прелестно оранжевым и в конце концов горизонтом этим будет проглочено. Нет лучшего времени для меня, чем время заката — заката над медленной рекой, что плавно несет воды свои к Западу от города. Солнце заходит, я возвращаюсь в город.

Однако не только к Западу хожу я из города. Едва ли не больше люблю я идти в сторону Востока. Если сразу за западной городской заставой меня ждут сады — яблочный, вишневый, сливовый, рябиновый — и большая медленная река, за течением которой я так люблю наблюдать майским ясным вечером, в час заката, то за заставой восточной ждет меня желтая кирпичная дорога, в конце которой непременно будет место, очень мною любимое — это березовая роща, а в ней — озеро. Озеро небольшое, но идеально круглой формы. Где только я ни бродил, но никогда прежде не видел такого правильного круга, заполненного такой чистой, такой прозрачной, такой светлой водой. К Востоку обыкновенно хожу я в июле, то есть в ту пору, когда в наших краях воцаряется жара, когда на лугах, что расположились и справа, и слева от желтой кирпичной дороги, сплошь идет покос, а запах повсюду такой, что хочется его запомнить, сохранить и холодными зимними вечерами вспоминать, как нечто радостное и светлое. Как прекрасно идти, вдыхая аромат только какой-нибудь час назад скошенного луга и зная при этом, что впереди ждет тебя самое лучшее в мире озеро, расположенное на Восток от города. Между тем, даже в очень жаркий июльский день вода в круглом озере сохраняет морозный холод благодаря ключам. Ключи здесь повсюду — и на подходе к озеру, и в самом озере. Но разве холодная вода способна остановить человека, пожелавшего в жаркий день предаться наслаждению в озерных струях? Конечно же, нет! И вот я сбрасываю с себя одежды и медленно начинаю входить в воду. Знаю, что многие предпочитают в холодную воду входить быстро, стремительно: миг — и ты уже поглощен волнами чистейшего этого озера. Признаться, нигде прежде не доводилось мне видеть такой чистой воды, для себя я даже назвал эту воду чистейшей прелести чистейшим образцом. Нет, не могу себе позволить вбегать в эту морозную радость быстро, мне нужно неспешное соприкосновение с водой, с этими струями, с этими ключами. Ноги так и чувствуют, как мягкий песок прикасается к ним, как обволакивает их родниковый холод. И в эти минуты нет счастливее меня человека на всем свете, нет никого, кто испытывает столь же великое счастье, которое испытываю я, находясь в березовой роще, что расположилась к Востоку от города. Захожу все глубже и глубже, все больше погружаюсь в эту ключевую водицу. Все тело мое уже пронизывают короткие стрелки родникового мороза. Как же хорошо! И вот уже я плыву. И я счастлив! Плыть легко, вода не сопротивляется мне, держит меня и ведет к другому берегу. Озеро это очень маленькое, переплыть его ничего не стоит. И я выхожу из воды на противоположном берегу, немного обсыхаю, пока июльское солнце еще в зените. А затем снова плыву — плыву обратно, чтобы вновь выйти на желтую кирпичную дорогу и по ней уже вернуться в город со стороны Восточной его заставы.