Как опоздать на собственную смерть

Оказавшись на земле, я подхватил канистры и бегом помчался к дикому озеру. Зачерпнул мертвой воды и тут же бросился к живому. Набрал воды и понесся в Долину смерти. Я едва отыскал домик из камней и высохшей травы. Бабушка была там. Лежала тихо, без движения.

«Померла, – подумал я. – Это мне и надо».

И брызнул на бабку мертвой водой. Подождал немного и плеснул живой. Опять подождал. Подопытная не шелохнулась.

«Вот и сказке конец!» – подумал я и пошел назад, туда, где меня высадила Леля.

Она смогла посадить вертолет лишь в километре отсюда и сейчас шла мне навстречу. Я сел на канистру и задумался о том, что чудес не бывает. Тут подошла Леля и села рядом.

– Ну, что дальше? – Она посмотрела на меня своими уставшими голубыми глазами. Я хотел ответить, но вдруг получил затрещину. Тут мы с Лелей заорали от неожиданности в один голос.

– Да что ж это такое? Вы дадите мне спокойно умереть или нет?

– А ты сказала, девчонок не будет! – Я не верил своим глазам: Мария Семеновна стояла перед нами в своей партийной кепке набекрень. Она была «живее всех живых».

«Точно как лидер ее партии! – подумал я. – Только она его, похоже, переплюнула».

– Это еще что за чудо? – шепнула Леля мне на ухо.

– Помнишь, я говорил о сумасшедшей русской туристке? – так же шепотом ответил я. – Так вот, это она и есть. Я попытался ее оживить, пока ты парковалась.

Бабушка это услышала. Подобрала кость побольше и, размахивая ею, стала грозно кричать, ругая меня на все лады:

– И как ты мог, ирод окаянный! Тебя кто просил? Я же умирать пришла. Уже со своими простилась и распоряжения последние отдала. А теперь как я домой вернусь?

Тут она села на горку из черепов и зарыдала. Я подошел к ней.

– Всяко бывает. Вы уж не держите зла. Берите-ка лучше воду из одного озера, а потом из другого. И вперед – оживлять вождя!

Бабушка перестала рыдать, встала во весь рост и громко продекламировала: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!» И, схватив канистры, побежала в сторону мертвого озера. Леля попыталась остановить ее, но я задержал девушку рукой.

– Не мешай!

– Это ей вряд ли поможет! У воды есть особенность – она действует только там, где «живет», ее не имеет смысла куда-либо везти. Она информационно засорится и потеряет силу. Эффекта все равно не будет.

– Леля, ты сама себе противоречишь. Ты вчера говорила, что не важно, какая вода, главное – вера! Так вот она ей и поможет.

– Но это еще не все. В организме человека всю жизнь находится вода той местности, в которой он родился, а это значит, что на молекулярном уровне тебя всегда тянет на родину. И это не красивые слова. Продукты, выращенные в той местности, где ты родился, всегда будут для тебя полезнее, чем любые другие. Поэтому, чтобы помочь вождю, нужна вода из того источника, где родился вождь.

– Из реки Лена, что ли?

– Точно! – кивнула Леля.

– Началось в колхозе утро! Вернее, в Тибете, – поправился я.

– Что же ты раньше не сказала? Нужно помочь человеку!

Я бросился вдогонку за бабулей – делиться информацией.

– Мария Семеновна, Мария Семеновна! Подождите! – кричал я.

Но бабулю я не нашел, так как уже изрядно стемнело. Пришлось возвращаться. Леля стояла с фонарем на прежнем месте и ждала меня. Проходя мимо мертвого озера, я с удивлением отметил, что оно теперь вовсе не дикое, а совершенно спокойное. Взял камень и хотел бросить его так, чтобы он поскакал по волнам. Но камень ударился об лед и заскользил по гладкой поверхности. Озеро было покрыто льдом. Как такое могло произойти? Ведь еще тридцать минут назад тут все бурлило. Я встал ногой на лед. Шаг, еще шаг. Ни треска, ни звука. Только звук от удара подошвой о твердую поверхность. Я крикнул Леле:

– Смотри, я стою на середине озера!

Звезды отражались в зеркале льда, и иногда мне казалось, что небо и озеро поменялись местами. Свет фонаря показал, что Леля приближается. Она осторожно двигалась по льду.

– Ничего себе! – подойдя ко мне, сказала девушка и отпустила фонарь вниз.

– Ну-ка, подожди!

Леля опустилась на колени. Чистейшая вода озера замерзла и превратилась в гигантскую лупу. Я увидел на глубине очертания мумий, которых уже видел.

– Леля, так это крыша той пещеры, в которой я был и моя душа болталась на серебряной нити. Теперь понятно, почему вода тут постоянно бурлит, – если она успокоится, то все увидят, что находится там, под землей. А раз у воды четыреста сорок тысяч чувств, то и состояние сомати, и технологию консервации она считывает и записывает на себя. Вот поэтому эта вода становится мертвой, вернее, даже не мертвой, а способной консервировать все живое. Но тогда у меня возникает другой вопрос: для чего кто-то хочет, чтобы мы это увидели?.. Возможно, этого хотят наши далекие предки!

– Но для чего?

В этот момент лед исчез, и мы ушли под воду. Да так быстро, будто кто-то дернул нас за ноги! От неожиданности я зажмурился. Я чувствовал, как ледяная вода накрыла мою голову, понимал, что погружаюсь со стремительной быстротой. И в то же время я не сопротивлялся. Меня кружило, штопором загоняя на глубину. Становилось все холоднее и холоднее. Вдруг последовал резкий толчок.