Как не вляпаться в легенду

Впрочем, я их и не разуверяла. Это в столице духовники раскланивались с магами (правда, держа в кармане кукиш), а здесь, в дикой глуши… Каждую седмицу, проповедуя в храме, дланник вещал о том, что магия есть мракобесье, а любую болезнь следует лечить молитвами. Прихожане согласно кивали, но нет-нет, да и бегали к «ведьме» за снадобьем.

За эти три года, что ко мне вот так «забегали», я неплохо подтянула курсы лекарского дела, алхимии и зельеварения. Если и дальше так пойдёт – могу даже диссертацию написать. А что? Лечебного материала вокруг – полно, практического, для испытаний, – тоже.

Ко мне же шли с мыслью «хуже уже все равно не будет»… В общем, отчаявшиеся. Ну и отчаянные – это само собой. Потому как перед местными я предпочитала предстать той еще страхолюдиной: старой, одноглазой, горбатой и с костяной ногой. Этакой классической ведьмой, которая, если вздумаешь браконьерить в ее лесу, и проклясть может. Смертельно.

Как ни странно – это работало лучше любых королевских указов о том, что охотиться на редких магических существ в заповедных рощах нельзя. Ибо правитель – он далеко, а вот лесная ведьма-хранительница – она тут, под боком.

– Госпожа хранительница леса, – наконец раздалось за дверью, – пустите, богов ра… – голос осекся и исправился: – ради всего свя… Пустите!

Я щёлкнула пальцами, отключая охранку. Потом плеснула в лицо уродреей и взяла бутылек с настойкой валерианы. Обычно она моим гостям была весьма кстати.

Увидев за калиткой молодого мужчину, державшего в руке, которая даже не тряслась (вот досада!) факел, во второй – разряженный арбалет, поняла: настойку брала зря. А жаль!

А потом, обернувшись, узрела болт, воткнутый ровненько посредине двери, на уровне моей головы. И подумала: а не хлебнуть ли валерианки самой?

Меж тем мужчина продолжил:

– Госпожа ведьма, не соблаговолите ли вы прийти в деревню? Моему повелителю требуется лекарская помощь…

Я присмотрелась к говорившему. Да, он явно был издалека и не из бедных. И даже не мейриец. Слишком высок, светловолос и… остроух. Эльф, вервольфа ему в печенки. Что в моем лесу забыл этот… благороднутый на всю голову?

– С каких это пор эльфам требуется помощь, да еще человеческой ведьмы? – в лучших традициях ехидной старухи вопросила я.

– С сегодняшней ночи, – по упрямо сжавшимся губам эльфа я поняла, что просить он не привык, скорее – повелевать. И видимо, причина, по которой он ныне решил склонить голову, была действительно веской.

– И что же сталось? – я каркнула старой вороной.

Эльф выдохнул, словно собирая все свое терпение в кулак, и заговорил. Правда, слушай я его с закрытыми глазами, подумала бы, что передо мной – радушный собеседник, практически друг: столь располагающими были интонации.

Все оказалось просто: к нашему королю пожаловало дипломатическое посольство. Небольшое. Всего восемь эльфов. Вот только по какой-то причине отряд свернул с широкого тракта и решил заехать в заповедный лес, где один из остроухих и угодил в ловушку. Он поранился, и в кровь пресветлого попал яд.

На мой закономерный вопрос «что же, в отряде нет лекаря?» прозвучал убийственный ответ: пострадал сам лекарь.

Я лишь покачала головой, но все же согласилась помочь. Собрала в корзину то, что могло понадобиться, и отправилась вслед за провожатым.

Все оказалось намного хуже, чем я ожидала. Ловушка, в которую угодил горе-лекарь, была браконьерской, рассчитанной, судя по всему, на пугливого единорога: доза яда вышла уж очень большой. Рана на груди остроухого уже успела почернеть. Лекарь лежал в бреду.

Я наклонилась и лизнула порез, чтобы попробовать определить, что это: вытяжка яртрунии или все же пыль мертвящего камня, столь любимого некромантами? Именно эти два яда давали одинаковый чёрный ореол в месте ранения. А вот на вкус они отличались: один яд горчил, как ни промывай, а второй был безвкусным.

– Что ты делаешь? – возмутился темноволосый. Судя по всему, в этом отряде был за главного.

– Я его ем, – фыркнула сплёвывая. Все же яртруния.

– Ах ты… – брюнет было схватился за рукоять меча, когда я наконец выпрямилась.

– Ах я, – подтвердила собственно я. – Вашего лекаря еще можно спасти. Вот только…

Многозначительно замолчала.

– Что? – спросил меня глава остроухой делегации.

– Яд яртрунии может обезвредить эликсир, сваренный на капле драконьей крови.

Лица эльфов враз превратились в маски. Они понимали, что это приговор: где в глуши взять эту самую драконью кровь? Да она и в Мейрийской столице-то на вес золота… А уж тут.

– Сколько моему брату осталось? – безжизненным голосом спросил мой провожатый, склонив светлую, как лен, голову.

Я посмотрела на еще совсем молодого мальчишку, метавшегося в бреду. На его брата, который был едва ли не вдвое старше лекаря… А потом подумала, что спасение жизни – это, конечно, святое, особенно если эта жизнь относительно невинного существа, но и мне нужно на какие-то средства нанимать помощника. А посему…

– Если не дать противоядия, то к утру он умрёт. А если дать – то вам это будет стоить немало. Как-никак дракон – существо, охраняемое короной, и любой вред ему приравнивается…