Как не попасть на крючок

— Я об этом не подумала. Действительно, лучше быть осторожней.

— Надо дождаться спасателей. Они разберут завалы и достанут мою Галочку. Тогда ее можно будет похоронить по-человечески, — сказал Дима.

— Кто о чем…

— Ну, она же не египетская царица, чтобы оставаться здесь. Моя Галя достойна хороших похорон, тем более у меня и денежки есть, я скопил. Все равно ни у меня, ни у нее родных больше нет, — монотонно говорил Дима.

Яна подползла к нему. В конце концов, на этот момент Дима был единственным ее обществом.

— Нам надо успокоиться, — доверительно сообщила ему Цветкова.

— Я спокоен, — зыркнул на нее Дима.

— Надо беречь кислород и не суетиться, чтобы нас окончательно не завалило, — продолжала она, понизив голос.

— А как же нас тогда найдут? — совершенно здравомысляще заметил старик. — Наоборот, мы должны шуметь. А то к нам вообще никто не придет.

Яна несколько раз моргнула, чувствуя, как с ресниц слетает каменная пыль.

— Шуметь? Я согласна. Но как именно? Мы будем кричать?

— Я буду петь. Галочка любила, когда я пою, — заявил Дима, сложил губы трубочкой и принялся свистеть.

Через несколько секунд художественный свист сменился песней:

— «Идет война народная…»

«Интересный репертуар, — подумала Яна. — Особенно учитывая, где мы находимся. А ведь могла бы сейчас лежать под ласковым солнышком, обдуваемая теплым ветерком, и любоваться пирамидальными тополями, пронзающими своими острыми верхушками яркое синее небо. И что вместо этого? Я в психушке, в заваленном подвале, в компании трупа и психа… в полной неизвестности о судьбе своих знакомых и своей собственной. Виталий Николаевич, наверное, радуется, что я сбежала от него и таким образом спасла ему жизнь. А то сидел бы сейчас со мной, пригорюнившись. А так порхает где-то орел… свободный и счастливый».

Внезапно мысли Яны понеслись совсем в другом направлении.

«Галю убили, Дима так сказал. С чего он взял? И если это правда, то кто ее убил? А что, если сам Дима и замочил любимую? Значит, я нахожусь в опасности? Сейчас попоет, попоет — и придушит меня», — почему-то решила Цветкова.

Дима тем временем закашлялся и замолчал.

— Правильно, побереги силы. Интересно, мои друзья выжили?

— Никакого шума не слышно, — ответил Дима. — Мертвая тишина…

У Яны от этих слов побежали мурашки по спине.

— Извини, я очень сочувствую твоему горю в связи с потерей близкого человека, но…

— Что?

— С чего ты взял, что Галю убили? — задала гложущий ее вопрос Цветкова.

— Так это… когда я ее здесь нашел, у нее из груди торчал вот этот нож, — ответил Дима, и перед глазами Яны возник большой тесак, который в ее и без того возбужденном сознании приобрел просто-таки огромные размеры.

От ужаса глаза Цветковой сошлись на переносице, и Яна испугалась, что они уже никогда не вернутся в нормальное состояние.

— Зачем же ты его вынул? Отпечатки пальцев… — сглотнула она.

— Это выглядело так ужасно, так противоестественно, что я не мог оставить нож в Гале. Потом, я до последнего надеялся, что она жива. Думал, выну нож — Галя и очнется. Я так переживал, что даже не сразу почувствовал, что Галочка холодная. Нет, она уже не очнется!

— Можно опустить нож? — попросила Яна.

Дима кивнул и убрал орудие убийства.

— Спасибо, — облегченно выдохнула Цветкова.

— Это было наше секретное место, — кашлянул Дима. — Галя очень любила украшения — колечки там, цепочки. Где-то здесь, в подвале, и хранила их, чтобы медперсонал не заметил, сколько у нее драгоценностей. Галочка примеряла их для меня, хвасталась.

Яна затаила дыхание.

— А их что, много было? — спросила она.

— Целый чемодан. Не знаю, где Галя его взяла. Мне это было не интересно. Я любил ее хоть в серьгах, хоть без них.

— Как ты не понимаешь, может, из-за этих украшений Галя и поплатилась жизнью! Люди же алчные! Вот и…

Яна уже догадалась, на кого нарвалась бедная Галя. Вот почему Киселев не назвал точного места, где нашел чемодан. Тогда полицейские нашли бы еще один труп.

— Я не думал об этом, — ответил Дима. — У нас народ мирный. Кто же станет убивать женщину за то, что она хотела быть красивой. Бедная моя Галя…

Яна прислонилась спиной к холодным плитам и вздохнула. Надо было восстановить силы и приготовиться к томительному ожиданию.

Дима тоже вел себя достаточно тихо, правда, иногда срывался на какие-то крики и песни, но потом опять затихал. Яне было холодно, душно и страшно. От всего случившегося она словно погрузилась в состояние анабиоза. Цветковой казалось, что она, высокая, стройная и красивая, идет по набережной какой-то реки, скорее всего Волги, на берегах которой она родилась и провела детство и юность. Настроение у нее было отличное, душа пела. Ровно до того момента, как Цветкова поравнялась с какой-то нищенкой. «Дай денежку!» — крикнула та. Яна всмотрелась в нее и узнала Галю. «Дай денежку на гробик! — повторила нищенка. — А я тебе колечко». Внезапно Цветкову кто-то толкнул:

— Не спи!

Яна вздрогнула и открыла глаза.

— К нам идут на помощь, — пояснил Дмитрий. — Слышишь голоса?

Цветкова прислушалась. Один голос показался ей даже знакомым.

— Не может быть… Эй! — закричала она. — Мы здесь! Вытащите нас!