Как не попасть на крючок

— А что им, лежать, что ли? Тихие, спокойные. У нас тут как богадельня. Мы так рады! Вот раньше это была психиатрическая лечебница для людей, совершивших правонарушения. Убийцы, маньяки… Судить их нельзя, вот и отправляли к нам на лечение. Правда, среди них попадались и те, кто просто откосил от правосудия. Вот тогда действительно было страшно. Как темнело, никого из местных жителей на улице не увидишь. Но все равно случались и изнасилования, и убийства. Потом приехала комиссия из Москвы, признала, что здание не приспособлено для содержания пациентов, за которыми нужен строгий досмотр, и вывезли всех отсюда. И теперь у нас тут не психлечебница, а скорее дом престарелых для тех, кто с чудинкой. И никаких тебе ни убийств, ни изнасилований. Ходят туда-сюда, да и все. А вы-то что приехали? Навещать кого?

— Мы так… путешествуем, — ответила Яна, почесываясь.

— У вас вши, что ли? — покосилась на нее сотрудница больницы. — Так пойдемте со мной, я керосина дам. Меня Ниной зовут, я тут медсестрой работаю.

— У меня под париком голова преет, — покраснела Яна.

— Мне кажется, не идет он вам. Лучше уж лысой! Сейчас какие только не ходят, никто и внимания не обратит, — сказала Нина.

— А не подскажете, где у вас можно остановиться? — спросила Любовь.

— Отель у нас есть. По улице прямо, потом налево. Здание похоже на нашу лечебницу. Сразу увидите. Только название громкое — отель, а так все без изысков.

— Удобства хоть не на улице? — испугалась Яна.

— Ну, это уж вы перегнули палку. Удобства там на этаже.

— А вдруг все номера будут заняты? — размышляла вслух Цветкова.

— Да кому мы тут нужны! Ну, может, есть пара постояльцев, так там и номеров-то, пригодных для жилья, раз-два и обчелся. Другие полного ремонта требуют, так нашли выход — заколотили их. Мол, все равно столько номеров не нужно.

— А покушать где можно? — поинтересовалась Любовь.

— Хочется вам ответить — дома! — улыбнулась Нина. — А так, при гостинице, есть кафе на первом этаже. А вот магазина у нас два, и оба на этой улице. Она у нас главная. Но там вы не найдете этих… как же их? Прости господи, санкционных продуктов. Пармезанов там всяких… Овощей тоже мало, потому что у всех свои огороды. В основном хлеб, крупы, конфеты и спиртное.

Яна тоскливо огляделась. Больше всего в этот момент она хотела домой. У Любы с Верой Ивановной тоже энтузиазма не прибавилось.

— А мы можем посетить вашу лечебницу? — спросила вдруг Цветкова, и лицо Нины просветлело.

— Я так и знала, что все не просто так. По вам видно. Что, полечиться хотите? Может, уже консультировались с кем?

Говоря это, Нина смотрела исключительно на Цветкову, и это испугало Яну.

— Что значит — по мне видно? — подняла она брови под смешок подружек и строго посмотрела на них. — Недавно мне говорили, что я шибко красивая.

— Да? — удивилась Нина. — Кто-то вам польстил. А зачем вам экскурсия-то? Все-таки это не музей, не достопримечательность какая. Да и скучно вам будет, все-таки вы еще не старая.

— Ну и на этом спасибо! Я не собираюсь к вам ложиться на лечение, — возмутилась Яна. — Может, я ищу пристанище для своей пожилой тети, которая к старости стала странной, забывчивой, все время разговаривает с невидимым другом.

— Ой, таких у нас полно! Это наш контингентик! Условия хотите посмотреть? Так обычные условия, но зато бесплатно. Кормежка, конечно… — Нина скривила лицо. — Но не захочешь с голода сдохнуть, так и это съешь. Передачи привозить можно, перечень продуктов с длительным сроком хранения вам дадут, если оформляться будете.

Яна протянула ей купюру в тысячу рублей, которая моментально исчезла, а Нина даже глазом не моргнула.

— Ну что же… Если вы хотите ознакомиться с лечебницей, то кто нам помешает? Только давайте сделаем это вечером. Вот Тихон Олегович в девять часов уедет домой, и приходите. Он у нас строгий, поэтому экскурсию лучше проводить без него.

— Мы подойдем сюда после девяти, — сказала Люба. — А сейчас пойдем устраиваться в гостиницу.

— Беда! Беда! Беда! — пронесся мимо них пожилой мужчина, махая в воздухе сморщенными кулачками.

— Это что такое? — остановила его Нина строгим голосом. — Дима, ты чего голосишь? Голубей пугаешь?

Мужчина остановился и втянул голову в плечи.

— Что случилось?

Дима переступал с ноги на ногу.

— Это наш долгоиграющий пациент — Дима, — пояснила Нина, хотя это и так было понятно. — И обычно нас радует. Он спокойный и хороший, — погладила его по голове Нина. — А что случилось, он нам сейчас расскажет. Правильно, Дима?

У Димы, которому на вид было лет семьдесят, задрожали губы:

— Моя Галя пропала.

— Ну, почему же сразу «пропала»? Гуляет где-нибудь. Может, отдыхает.

— Так я везде Галю искал, по всем нашим местам прошел. Нет ее! Беда! Беда! — И Дима побежал дальше.

— Никогда его таким не видела, — пожала плечами Нина. — Дима и Галя — влюбленная пара, мы их зовем «наши неразлучники». А Галя найдется, наверное. Что ж, до вечера. — И Нина скрылась за дверями лечебницы.

Войдя в холл гостиницы, женщины услышали сильный храп, непонятно откуда доносившийся. Яна заглянула за стойку. Там на раскладушке спала полная женщина.