Идея, которая продвигалась во всех без исключения проектах нацпроекта «Образование»: во главе образовательного процесса стоит ученик. Поэтому деньги выделялись пропорционально количеству учеников. С учетом того, что сельская школа требовала большей поддержки. Значит, любые трансферты региона проходили пропорционально количеству учеников, а для села с коэффициентом 2.
Что это означало? Что, например, если мы выделяем деньги для грантов для лучших учителей пропорционально количеству учеников. При этом количество городских учеников берем за единицу, а сельских считаем с коэффициентом 2.
Точно так же речь шла о классном руководстве. Мы выделяли деньги за классное руководство пропорционально количеству учеников, а не учителей. И не классных руководителей. Мы считали, что в городах наполненный класс – 25 человек. В селе наполняемость эту обеспечить трудно, поэтому считали, что полноценный класс в сельской местности – это 14 человек. А дальше, если в классе, например, в городе не 25 человек, а 20, то, значит, классная надбавка будет не 1000 рублей, а 800 рублей.
У нас были на первом этапе большие обиды со стороны учителей, которые говорили, что даже если в классе 10 учеников, но они хулиганы, то управлять ими не проще, чем 25. Но это был принципиальный вопрос.
Мы очень долго этот вопрос обсуждали. И я, и мои коллеги ездили в регионы, встречались с учителями, с директорами школ. Но когда мы начали переходить на нормативно-подушевое финансирование, то эти нацпроекты подготовили переход. И уже сама идея нормативно-подушевого финансирования не казалась дикой…
Поэтому я считаю, что идеей нацпроекта, с одной стороны, была поддержка лидеров. Но при этом мы закладывали под все эти подходы и идею, что в центре всего процесса стоит не учитель, а ученик. И вторая вещь, которая была тоже существенной, важной: все процессы определения лучших были абсолютно прозрачны.
Нацпроекты должны были начать изменения в школах, создав современную среду обучения.
– Когда я работал министром, был такой замечательный директор школы Тубельский.
Он как-то выступал на «Эхе Москвы». И его спросили: что он хотел бы пожелать новому министру? Я запомнил эту фразу. Он сказал: я хочу пожелать, чтобы у него была такая подзорная труба, чтобы он, настроив ее должным образом, мог бы увидеть каждую из 62 тысяч школ. И с каждой из них принять правильное решение. Я был потом на «Эхе Москвы» и сказал, что, знаете, при всем моем глубочайшем уважении я считаю, что если бы министр стал бы пользоваться вот такой трубой, то это было бы худшее из того, что он мог бы сделать.
– Это не моя идея. Так делал Дмитрий Федорович Устинов, который был секретарем ЦК, министром обороны. Он, делая обход любого предприятия, начинал с туалета. И считал, что если туалет в жутком состоянии, то вряд ли что-то можно ждать от предприятия и от его директора. Вот это действительно один из параметров. Может быть, не ключевой, но, тем не менее, важный.
Но это, конечно, не единственный способ. Знаете, мы в рамках первого нацпроекта занялись созданием современных условий обучения. Это касалось и туалетов тоже. К сожалению, ситуация такова, страна огромная. Жизнь везде разная. И сказать, что нет ни одной школы, в которой нет грязных туалетов или вообще в которой были бы все условия, конечно, нельзя. Но ситуация изменилась радикально. Мы с вами ездили по ряду школ, и, наверное, и сейчас кое-где бываете. Ситуация другая. Тогда в регионе были одна-две показательные школы. Потом этих школ стало процентов 15—20. А сейчас еще больше. Сейчас помоек очень мало осталось.
Из доклада министра образования и науки А. Фурсенко на расширенной коллегии: «О реализации приоритетных национальных проектов в сфере образования» (2005 год):