Как мозг учился думать

О высоком профессионализме лягушачьего племени говорит умение петь хором, образуя слаженно поющие группы животных. Самцы многих лягушек и жаб в брачный период подстраивают свои «песни» под «песню» соседа по нерестилищу. Солист из числа ложных сверчковых квакш не в состоянии промолчать, если через тридцать — пятьдесят миллисекунд после окончания своего крика услышит крик другого самца, продолжительностью пятьдесят — шестьдесят миллисекунд. На крики другой продолжительности он не отзовется.

Аналогичная рефлекторная реакция, потребность ответить песней на песнь другого самца лежит в основе образования дуэтов и хорового пения и у остальных лягушек. Когда два самца пантеровой жабы оказываются по соседству, они согласуют свое пение, образуя сложный дуэт. При этом обычный интервал между песнями-криками каждого самца увеличивается почти вдвое, так как каждый партнер, закончив свою партию, внимательно слушает песню соседа и только после этого исполняет новую «арию».

Свистящие квакши образуют дуэты, трио, квартеты и даже пентеты. В группе поющих самцов может иметься запевала. Чтобы песня четырех-пяти лягушек звучала слаженно, каждый певец должен внимательно прислушиваться к партиям партнеров и соблюдать очередность. Сенегальские веслоногие лягушки образуют поющие группы из любого числа животных. В их хоре нет запевалы, ведущего солиста. Каждое животное поет две — восемь секунд. Его песня вызывает немедленный отклик одной или нескольких определенных лягушек. Очередность пения соблюдается строго, в результате в общем хоре каждое животное занимает совершенно определенное место.

Среди млекопитающих тоже немало вокалистов. Поют белки, бурундуки, летяги. Любители пения не редкость среди наших домовых мышей. Незабываемо жутка, но по-своему прекрасна песнь волчьей стаи. Однако настоящей песней, вполне сопоставимой с человеческой, обладают лишь гиббоны. У них очень звучный и громкий голос, и они могут производить чистые музыкальные звуки.

Ежедневно на рассвете гиббоны предаются хоровому пению. Как только первые солнечные лучи коснутся вершин высоких деревьев, животные просыпаются, потягиваются и поднимаются наверх к солнцу. Рассевшись на самой вершине, подперев подбородки коленями и для надежности ухватившись своими длинными руками за боковые ветви, обезьяны запевают. Вся семья поет одну и ту же песню. Мелодия, начинаясь с ноты ми, переходит в полную октаву и заканчивается длинными трелями. Вся песня звучит в мажорной, ликующей тональности. Постепенно одна за другой откликаются другие семейные группы животных. Общий концерт продолжается полтора-два часа, и, видимо, только голод заставляет животных прекратить пение.

У животных отмечена склонность и к другим видам искусства. Среди них встречаются одаренные художники, а тяга к красивому, яркому распространена достаточно широко. Хорошо известно пристрастие врановых птиц к блестящим предметам. Там, где к птицам относятся бережно, не пугают их и не беспокоят, галки, сойки, вороны воруют с террас дачных поселков блестящие ложки, женские украшения и часики. Прирученные птицы становятся бедствием для всего поселка, смело шныряя между людьми и воруя все блестящее, хоть на миг оставшееся без присмотра.

Среди млекопитающих особым пристрастием к блестящим предметам отличаются неотомы — американские древесные крысы. Это домовитые существа. Свои замечательные фундаментальные гнезда одни из них устраивают прямо на земле, другие — в кронах деревьев, третьи в манграх, укрепляя их невысоко над водой и вплавь добираясь до берега.

Если дом расположен на земле, к нему всегда ведут хорошо утоптанные дорожки, с которых убраны камни и прочий мусор. Занимаясь дорожными работами, древесная крыса не упустит случая поиграть с особенно ярким, заметным камушком, а потом понесет его домой. Она, как наши сороки, тянет в дом все блестящее, броское.

Американцы особенно близко познакомились с неотомами, когда в Калифорнии вспыхнула золотая лихорадка. Огромные массы людей, обуянные страстью к наживе, бросили свои дома и переселились ближе к природе в палатки и землянки. Смышленых зверьков золотоискатели не оставили равнодушными. Древесные крысы быстро поняли, что вблизи человека всегда есть чем поживиться. Здесь постоянно валяются пищевые отбросы и много всяких удивительных предметов, которыми можно поиграть и унести к себе в дом. А перерытая вокруг земля давала возможность пособирать красивые камушки. От такого изобилия у зверьков разбегались глаза. Они хватали то один предмет, то другой, переносили их с места на место, а затем бросали, не зная, что взять на память. Сразу все ведь не унесешь!

Бурная деятельность неотом, естественно, вызывала удивление и интерес людей. По приискам поползли легенды о том, что, проснувшись утром, некоторые счастливые золотоискатели находили на месте исчезнувшего куска туалетного мыла или другого пустякового предмета крупные золотые самородки, якобы оставленные древесной крысой «в уплату» за похищенное.