Как молоды мы были

Опадает, как ясень, стих.
Вышло время надежд моих.

Очень много сказать хотел,
ради песни на все готов.
Нет возможности. Есть предел.
Мало верных людей и слов.

Что останется после нас?
Чье ученье и чей рассказ?

Разве выскажешь гром, грозу,
этот воздух, и тьму, и свет?
Пел подснежник весну в лесу.
Слов у нас этой песни нет.

Так безумно тебя любил,
что сказать не хватило сил.

Драгоценна твоя слеза.
Что словесность в сравненье с ней?
Не уста говорят – глаза,
и мелодия слов сильней.

А потом… разве я герой?
С детства в сердце жила боязнь,
что казалось строфе порой —
шли слова из стихов на казнь.

Уж такой был в душе накал,
а не высказался – смолчал…

Но молчанье еще не ложь.
В интонации между строк,
друг заветный, лишь ты поймешь,
что хотел сказать, да не смог.

Всем свой стих. И всему свой час.
Вновь забвенья взойдет трава.
Но останутся после нас
недосказанные слова…

На даче

А снег идет с полудня неустанно…
Все дачные дороги замело.
Такое счастье!
      Ты играешь гаммы,
и в доме нашем ясно и светло.

Мне этого все время не хватало!
У нас всю жизнь – дороги да дела.
А дома
      нам бывало – слишком мало.
Казалось, нас вселенная звала…

И мы срывались с места и летели.
Мы жизнь страны боялись проглядеть.
И кое-что
      мы все-таки успели
увидеть,
      и влюбиться,
         да и спеть!

Но сколько было горя и обмана,
участья в нашей жизни подлецов…
Такое счастье!
         Заживают раны,
становится спокойнее лицо.

О как тебя запихивали в старость
еще с далеких молодежных дней!
Ты все снесла.
      Ты не сопротивлялась.
Лишь стала чуть мудрее и грустней.

И путешествовать теперь охоты нету.
Нас не зовет возвышенная даль.
Такое счастье!
         Авиабилеты
сданы.
      Без нас случится этот фестиваль.

Мы раньше были – дети коллектива.
А нынче
      люди – частники везде.
Разделены железно наши нивы,
не подойти к соседней борозде.

От нас, новорежимные, отстаньте!

Вы все сейчас

      друг с другом на войне.
Танцуйте,
      веселитесь,
         музыканьте!
Оставьте только нас наедине.

Здесь даже окна светятся любовью.
Здесь долгих дней святое торжество.
Такое счастье!
         Вместе мы с тобою.
А больше нам не надо ничего.

Пускай сейчас ты выглядишь устало,
душа жива и разум невредим…
Еще с тобой мы сделаем немало
без просьб, без понуканий, —
         как хотим.

Нам хватит заоконной панорамы.
Претензий нет ни к людям, ни к судьбе.
Такое счастье!
      Ты играешь гаммы.
И ноты в сердце просятся к тебе.

«Небогатая наша эпоха…»