Как Кузька учил цыпленка летать

— Голова моя дубовая! Сам отправил ребенка на смерть неминучую. Своими собственными руками с мышцами крепкими. Нет мне покоя-прощения!

Одна Ягодка ничего не кричит. Губу себе прикусила и на метлу смотрит. Ведь это она была во всем виновата. Сказала, что лучшая летательница, а сама... Сколько не учили ее — ничего не получалось. Боялась она высоты, хотя и в городе выросла с высокими домами. А признаться в этом Кузьке и всем остальным совестно было. Вот она и придумала, что будто бы знает все секреты полетов. Придумать-то придумала, а теперь сильно о том жалела.

Но Кузька взял в руки метлу и Ягодке ее протянул.

— Лети скорее, — говорит. — Только ты поймать цыпленка успеешь.

Расплакалась Ягодка и созналась:

— Не успею я никого ни поймать, ни спасти. Все потому, что я летать не могу. Высоты бою-ю-сь.

Стоит Ягодка, кулачками глаза трет. Стыдно ей. А Боинг совсем уже близко к забору. Вот-вот расшибется-разобьется о доски дубовые.

— Хватит сырость-мокроту разводить! — скомандовал Кузька. — Давай вместе Боинга спасать.

Вскочила на метлу Ягодка, рядом с Кузькой села, глаза крепко-накрепко зажмурила и метлу пятками пришпорила. Поднялась метла над травою, словно живая. Ягодка слова нужные нашептывает, а Кузька рулит-правит. Вмиг они оказались около самого забора. Протянул домовенок руку и поймал цыпленка за крылышко. В самый последний момент успел.

— Ура-а-а! Шпашли! — кричит Юлька.

Любопытно стало Ягодке. Приоткрыла она глаза и ахнула. Летают они втроем над двориком, кружатся. Кузька скорость у метлы поубавил, чтобы приятнее полет показался. А внизу Юлька смотрит, завидует. Тоже ей хочется полетать на метле. И совсем Ягодке теперь не страшно было.

— Красота-то какая! — восхитилась Ягодка. — Это ж какое удовольствие! Эх, видела бы меня бабушка!

— Еще увидит, — ответил Кузька, — ведь теперь ты настоящая летательница!

— А как же я, — пискнул Боинг, — когда же я сам полечу?

— Вот подрастешь немного, окрепнешь, — и что-нибудь придумаем, — утешил его Кузька.

Глава 7 Мечты сбываются

Ягодка, как только летать научилась, припустила метлу и сразу домой отправилась, бабушке показаться. Проводил ее Кузька, вокруг огляделся и ахнул. Во дворе кавардак-неразбериха: дорожки ковровые испачканы-затоптаны. Гуси да утки когда от конских копыт убегали, все вверх дном перевернули, индюк злой да надутый ходит, ворчит на всех, извинений требует. Орлик с грядок морковку щиплет. Одна кошка Фенечка как лежала на завалинке, так и лежит себе, песни мурлычет. Стал Кузька порядок наводить. Как раз успел к возвращению своих с ярмарки. Потом помог деду Пете гусей-уток в сарай загнать, бабушке корову Милку подоить, Лидочке кошку Фенечку парным молоком напоить.

Умаялся Кузька. Сидит отдыхает да размышляет, что еще придумать, чтобы цыпленка летать научить? Рядом шишига Юлька примостилась. Вытащила из норки своей ложку любимую и сидит с ней играет. Маленькая она совсем, поиграть еще любит.

Вышла Лидочка на крылечко, пристроилась рядышком. Кузька ее не испугался и не спрятался, потому что старым да малым можно домовых видеть.

— Как же интересно на ярмарке было! — стала рассказывать девочка. — Чего там только нет! И сарафаны цветные, и платочки расписные, а игрушек-свистулек сколько! Леденцов на палочках мы с Анюткой съели видимо-невидимо.

У Лидочки глазки горят, до того ей понравилось на ярмарке. Да только Кузька интересные истории вполуха слушает. На лице у него забота написана и лоб нахмурен.

— Ой, смотрите, — всплеснула Лидочка руками, — цыпленок из курятника выбежал. И где только он лазейку нашел?

Обернулись Кузька с Юлькой и сразу узнали Боинга. Не спалось ему тоже. Он о небе мечтал. Тут Кузька увидел, что над деревней появился коршун. Лидочка тоже его увидела. Вскочила, руками машет, прогнать пытается. Только коршун не испугался, опустился ниже, сел на крышу сарая и на Кузьку грустно так посмотрел.

— Никак ты — тот самый коршун, с которым я сегодня в лесу разговаривал? — спрашивает Кузька.

— Да, это опять я, — вежливо ответил коршун. И опять стал слезы ронять.

— Чего это ты опять плачешь-рыдаешь? — удивляется Кузька. — Или травка да овощи тебе не по вкусу пришлись?

— Что вы, — махнул крылом коршун, — овощи оказались сочными да вкусными. И к тому же витаминов в них много полезных.

— Что же тогда тебя заботит? — не отстает Кузька.

Рассказал тогда коршун следующее. Все-то он сделал по Кузькиному совету — целый день овощами-ягодами питался, никого не ловил, не обижал. Слова плохого никому не сказал. А все равно звери и птицы его боятся, играть не хотят.

— И прилетел я к тебе другого совета спрашивать, — закончил свою историю коршун. — Может, подскажешь, что мне еще сделать, чтобы бояться меня перестали?

Молчит Кузька, не знает, что ему еще присоветовать. Понял это коршун и пуще прежнего загрустил.

— Видно на роду мне написано, век свой коротать без друзей и в одиночестве умереть, — сказал он.

— Я буду твоим другом! — вдруг пискнул кто-то.

Обернулся Кузька, а это Боинг говорит.

— Вы это серьезно? — изумился коршун. — И совсем-совсем не врете?

Цыпленок кивнул в ответ.