Как хорошо продать хороший сценарий

Драматическая предпосылка действия происходит на стр. 5 (на пятой минуте), когда фальшивая, как скоро выяснится, миссис Малрей (актриса Диана Лад) сообщает Гиттсу, что ее муж встречается с другой женщиной. Это заявление определяет последующие действия Гиттса. Бывший полицейский, он сразу изучает детали туалета миссис Малрей. Это его работа, и он умеет ее делать. Когда Гиттс выслеживает Малрея и делает снимки «вертихвостки», за которой тот якобы приударяет, работа его на этом и заканчивается. Но к своему большому удивлению, на следующий день он видит свои снимки на первых страницах газет с заголовками, извещающими, что глава департамента «Воды и Энергии» пойман в своем интимном гнездышке. Гиттс не понимает, как снимки оказались в газете. Когда он приходит в свою контору, он еще более удивляется, обнаружив там настоящую миссис Малрей (актриса Фэй Данавей), что и является первым поворотным пунктом сценария в конце первого акта.

«Вы знаете, кто я? — спрашивает она.

— Нет. Вас я бы запомнил.

— Поскольку таким образом вы признаетесь, что мы никогда не встречались, вы также должны признаться, что я не нанимала вас ни на какую работу — и уж точно не шпионить за моим мужем, — говорит она».

После ее ухода ее адвокат вручает Гиттсу обвинение, которое может лишить его лицензии и уничтожить доброе имя и репутацию.

Гиттс не понимает, что происходит. Если Фэй Данавей — настоящая миссис Малрей, то кто была нанявшая его женщина и зачем она это сделала? Кто-то, совершенно ему неизвестный, потратил массу энергии, чтоб подставить его. Нет. Никому не удастся подставить Джейка Гиттса! Он выяснит, кто все это устроил и зачем. Это внешняя мотивировка Гиттса, и она движет его поступками через всю историю, пока он не разгадает эту тайну.

Драматическая предпосылка «Мой муж встречается с другой женщиной» создает направление движения сценария, линию развития, вычерчивающую показанный нами в начале учебника график построения истории.

Иногда этот график с его тремя актами и двумя поворотными пунктами называют еще парадигмой сценария. Это как бы алгебраическая модель, как бы некое облако, имеющее размер и структуру, определяющее конструкцию и драматизм фильма, но пока что лишенное материального содержания, создавать которое мы в этот момент и учимся.

Итак, Гиттс согласился сделать предложенную фальшивой миссис Малрей работу. Он находит Холлиса Малрея в муниципалитете, где идет дискуссия о строительстве плотины и водохранилища в Альто Вэлли. Мы еще не знаем о том, что Гиттс подставлен, мы ничего еще не знаем о Ноа Кроссе и его роли в грандиозном «водяном скандале» Лос-Анжелеса, ничего не знаем ни об убийстве, ни об инцесте, но уже созданы все предпосылки действия и все обозначено. Уже произнесены слова Гиттса, тема сценария: «Надо быть богатым, чтоб убить кого-нибудь, кого угодно, и выйти сухим из воды».

Учтены ли сценаристом декларированные нами принципы подхода к характеру главного героя? Да, и по всем пунктам.

Гиттса жалко со всеми его претензиями на роскошь и силу, жалко еще до того, как его подставили. Он хорош в своем деле. Характер и действие увлекают наше внимание. Второй акт как бы получает новое направление, новое измерение действия. И за внешними мотивировками постепенно и постоянно действует внутренняя мотивировка — самоутверждение через вызов сильным мира сего, вызов незыблемым основам общества, тем самым, которые так точно охарактеризовал сам Гиттс в первой же сцене.

Внешняя мотивировка его, движущая действие, — понять, кто его подставил и зачем. Но к этому примешивается интерес к мис

сис Малрей. Мы воспринимаем это как особого рода, совершенно недостижимое желание женщины, которая изначально не может ему принадлежать. И тут таится глубоко спрятанное, но явно существующее сходство с антагонистом, как мы уже говорили, дающее сценарию особый привкус художественной правды. Ноа Кросс тоже испытывает к женщинам особого рода интерес — интерес к запретному. Но запретное весьма разное, и вообще для Кросса ничего запретного нет.

Как видите, не сногсшибательная «закрутка» начала с ужасами и пальбой, которая нас пугала на первых страницах учебника с рассуждениями об обязательном развлекательстве зрителя, а реалистические картинки жизни заурядного сыскного бюро, и проблемы водопровода в большом городе постепенно разворачиваются в масштабное, интересное и многомерное кино.

Можно написать очень смешной скандал с тещей или сцену головокружительной автомобильной погони, но если они никак не связаны с главной линией, определяемой внешней мотивировкой героя, эти сцены придется выкинуть или приберечь для другого сценария. Притом что подобные эпизоды, особенно в начале сценария, часто являются любимыми детищами начинающих авторов и их главной надеждой.