Как карта ляжет. Пики

– Постойте, посмотрите какие у вас некачественные двери. Вам срочно нужна замена, – настаивала девушка, очаровывая Ломакина загадочным взглядом.

– У меня нет денег, – взревел он от раздражения, её чары на него не действовали.

– Да ну, с такой как у вас дверью, жить просто не возможно, – она строго следовала правилу трёх «нет».

– Я же как-то живу.

– Вот именно. А я себе поставила новые и кайфую, – отрабатывала скрипт работница маркетинга.

Тут в его истощённом рассудке клацнуло.

– Проходите. Чаю хотите? – по его лицу растекалась милейшая ухмылочка.

– Пожалуй, да, – им обычно не разрешают пить чай у клиентов, но она решила вознаградить себя за маленький успех.

«Войти в дом – это уже полдела» – говорили ей.

Пока девчонка бубнила, расхваливая их товар, он достал снотворное, что спасало его от мысленного гнёта, и ливанул ей в чай. Когда дело было сделано, Петр набрал полную ванну. Прямо в одежде сдёрнул гостью со стула и за волосы поволок.

– Сука, ну и тяжёлая же ты, – ругался звериный хаос, беснующийся в невинном, сотворяя монстра.

Душа маньяка при рождении не получила судьбу. Есть секунда, когда нет Часового. Один пост сдал, а другой ещё не принял. Хотя первый человек нового поколения уже родился. Тогда появляются на свет они – люди хаоса. Хаос ходит вокруг, как волк около добычи, ожидая лучшего момента для установки якоря.

Любой бы уже десять раз пробудился, но доза сна в организме хрупкой девушки превышена. Рука зацепилась за угол в кухонном проёме, одна нога уже босая. Туфля решила не лицезреть эти ужасы и спряталась за порогом.

– Чёртовы боги. Не могли более обтекаемую форму придумать? – взывал он к небесам.

Тело громко плюхнулось в ванну. Волосы увенчали беззащитную девушку предсмертной короной. Блузка и юбка надулись словно парашют, но мягкого приземления не будет. По крайней мере на этот свет.

Цепкие руки нажали на плечи, и девушка на мгновение проснулась. Она жадно глотала воду. Пузырьки бешено бастовали против происходящего. А у Пети всё внутри напряглось и налилось вожделением.

– О боже пузыри, больше пузырей. О, да, – это был крик возбуждения.

Его потрясли всплывающие вверх воздушные шарики. И когда они закончились, он даже испытал разочарование.

– Что? Так быстро? Так мало? – воскликнул Мусорщик, глядя в потолок.

Следующим стал паренёк, продававший пылесосы. Ведь пузыри изо рта у всех одинаковые выскакивают. А они именно то, ради чего стоит убивать, – считал Пётр.

– О да, – раз за разом вскрикивал убийца.

Все, кто звонил в звонок в надежде нажиться, зарабатывали лишь купание в ванне. Но если б они не говорили: «Сама таким пользуюсь. Мама довольна. У меня дома такая же…» – то, может, и уходили бы ни с чем. Ведь именно эти слова играли роль спускового крючка. Когда-то та, которую он любил, ими постоянно клиентов убалтывала, а он смотрел и думал: «Врать нехорошо. Врунишки должны быть наказаны».

***

Долго он хаосу сопротивлялся. Тот к нему со всех сторон подкрадывался, даже здоровьем манипулировал. Жаль, что удачно. Подвёл я итоги после пробуждения.

Сам в трактатах краем глаза видел: есть те, кто победил хаос. Им разрешали перепрыгнуть ангельскую ступень. Возвращение на Землю даже не рассматривалось. Ведь души туда уходят, для очищения, а девственную зачем менять? Её ждёт наша работа.

– Мир, поглядел? – спросила Тана, входя в мою световую квартиру.

– Да! – выпалил я, не ожидая: ни прихода, ни вопроса.

– Я тоже успела, – она оглядела мою комнату, заметив своё фото, скромно стоящие на полочке.

– Ребятки, молодцы. Давайте его возьмём с поличным, – без стука вошёл педагог, он всё слышал.

– Давайте, – сказала Тана, а во мне ещё брыкалось увиденное.

***

В этом ущербном подъезде тихо и спокойно. Походу, выходить сегодня он не собирается. Из квартиры кого-то вытолкали, осыпав матами и пакетами с вещами, кажется постельным. Лежащий на полу парнишка, лет восемнадцати, ответил матерной взаимностью и пошел дальше.

Раз звонит, два, три, но мы-то точно знаем: он дома. Испугался полиции и затих? Сегодня не в настроении убивать?

***

Месяц слежки псу под хвост. Подъезд стал уже вторым домом, у меня даже любимый уголок появился, возле разбитого окна. Там запах позорных жильцов забивает пыль и почти свежий воздух. Это тоже не супер, но хотя бы не выворачивает.

Душу чувствуем, она беснуется, но не атакует и с каждым днём чернота угасает. Как так? Мои размышления прервал противный голос.

– Валь, слышь, этот очкарик совсем ослеп? – вездесущая дамочка окликнула соседку. Та тащила домой тяжеленые пакеты.

– Чо правда? – выпалила Валя и поставила пакеты. Дав себе возможность переварить информацию и отдохнуть.

– Ага, говорят от стресса какого-то, – прижимая красную сумочку к боку, женщина-новость думала, что б ещё рассказать.

– А ты откуда знаешь? – в эту же секунду Валентина сама подкинула идею собеседнице.

– Да участковая наша, любит потрепаться…

Дальше я уже не вникал, а прислушался к себе: «Как ослеп? Ему совсем темно, и душа, пытаясь включить свет: изгоняя хаос. Слышал я об этом феномене».

– Свет правда победит тьму? – я не смог не спросить у Романа Дормидонтовича.