Как изгибали сталь

Лето. Кое-как добрался до Москвы. Сутки просидел во Внуково. В глаза бросилась разница между вылетающими туда и прилетевшими в Москву оттуда. Прилетающие – интернационал без национальных и сословных различий. В России все равны. Улетающие – делятся на группы по национальным и сословным признакам, определяемым достатком.

В Москву прилетают налегке. Улетают обремененные огромным багажом. Мальчик лет пятнадцати из Джорджии в желтом из маечной ткани костюме Буратино (длинный колпак до пояса с кисточкой, рубашка с короткими рукавами навыпуск, короткие до колена штанишки и сандалики типа сабо) демонстрировал полное безразличие ко всем присутствующим как единственный «цивилизованный» человек во всем аэровокзале.

Это было обыденным делом продемонстрировать свою цивилизованность перед нецивилизованными русскими, оккупировавшими их страну. Сами воспитали. Когда Россия пухла от голода в начале тридцатых годов, в Джорджии, по свидетельству очевидцев, шаг нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на продавца жареных сосисок и шашлыков. Феодальные окраины стали процветающими республиками СССР. За счет чего? За счет их ресурсов? Каких?

Кое-как я достал билет до старинного города, где располагался пограничный округ. В самолете теснота. Все с мешками, с баулами. Сидят в проходе. Шум, гам. Шашлыки, правда, не жарил никто. Безусловно, иначе самолет превратился бы в пылающий шашлык, падающий на горы. Такое только в кино показывали про гражданскую войну. Тогда поезда такие были, а сейчас самолеты.

Каждый пассажир политик. Все пытаются доказать русскому империалисту, что национальные окраины без России жили бы лучше. У них выше культура. У них мандарины. Россия их постоянно грабила и не давала развиваться по историческим принципам. И такая снисходительность в разговоре, что хочется спросить, а почему самолет еле оторвался от взлетной полосы из-за перегруза, если у вас всё есть?

– Интересная петрушка получается, – говорил незабвенный Максим в революционном фильме о своих приключениях. – За всю историю человечества ни одна колония не процветала. Ни один порабощенный народ не пользовался преимуществами перед поработителями. Никогда представитель порабощенной нации не становился во главе государства-поработителя или занимал другой высший государственный пост. И это было во все времена Российской империи и СССР. Даже советская энциклопедия признавала, что «несмотря на колониальный характер присоединения окраин к России, окраины получили значительное экономическое и культурное развитие». Не признавать этого нельзя.

Но ведь самое главное состоит именно в непризнании этого непреложного факта. Обижали бедных «родственников». Заставляли изучать Пушкина и Лермонтова. Заставляли говорить на русском языке. (Очень трудный этот русский язык. Настя – это девушка, а не Настя – это плохая погода). Заставляли строить заводы и фабрики. Заставляли после окончания институтов и университетов ехать на работу то в Россию, то в Прибалтику, то на Украину, то еще в какую-нибудь Белоруссию. Вывозили национальные таланты. Все делали, чтобы они там женились (выходили замуж), создавали семьи, занимали должности и не возвращались на свою родину. Хитрая политика у русских империалистов. Правда, когда во главе «империи» стоял их знаменитый земляк, то никто не смел пикнуть об имперских замашках или еще о чем-нибудь подобном. Человеку любой национальности выдавали бесплатную путевку в Колымский заповедник-санаторий, и он успокаивался, иногда навечно.

Разве русский империалист дал оценку каждому из народов, особенно Захребетья, как он будет себя вести в годину военной опасности для Родины? Нет, русский бы до такого не додумался. Из русских можно веревки вить. Плевать им в морду, бить палкой по голове, но внимательно смотреть в глаза. Если по ним побежала черная искра, то бросать все, что нажито, и бежать в горы. И там русский достанет. Но до этого его надо еще довести.

Иной раз, когда слышишь вопли про империю, хочется крикнуть: «Да, империя!» и начать действовать по имперским законам. Двери открывать только ногой. За косой взгляд палкой по хребтине и так далее.

Я представляю, какой мохнатый вой тогда вознесся бы к небу во всех республиках и среди демократов, мечтающих о том, чтобы пьяная Россия валялась в придорожной канаве, и чтобы ее можно было безнаказанно поливать грязью.

Мне кажется, что «освобожденные» народы еще сами будут искоренять самостийников, чтобы самим не оказаться в роли жертв империализма, который обеспечивал достойную жизнь каждой нации. Но, как говорят, то, что прос… али, то прос… али. Это мысли уже сегодняшнего дня, а тогда и мыслилось совсем по-другому.