Как я строил магическую империю 3

— Да были бы данные, Федь, я бы тебе сразу сказал, — вздохнул майор. — Но ничего конкретного нет. Просто обедали с ребятами, и я краем уха услышал и то не уверен, что правильно. Понятно, что, скорее всего, полная херня, но речь идёт про теракт и, возможно, на государственном объекте. И, даже если у нас хоть один процент вероятности, что это правда, мы должны быть настороже и среагировать максимально быстро!

— Ну, это понятно…

— Вот и я про то!

— Время-то предполагаемого теракта есть? И может, ещё что слышал? Я хоть заявление приму.

Константин внутренне возликовал, но внешне постарался показать неуверенность.

— Я слышал, что утро и отчество или кличку исполнителя, — после паузы тихо сказал он. — Но ты уверен, что нужно заявление? Может, просто предупредишь своих? А то потом ржать будут…

— Да какое ржать, Костя? — Фёдор Филимонович поднял бровь. — Нам, как и вам, пришла разнарядка, реагировать на всё хоть мало-мальски подозрительное. И теперь, если я не приму у тебя заявление и потом что-то случится…. Короче, рассказывай!

Капитан достал бланк и приготовился записывать.

— Ну, раз так, пиши. — Костя откинулся на стуле. — Я, Пронин Константин Максимович, в обед вместе с тремя своими сослуживцами заехал в столовую «Колесо Сансары», где отлучился в туалет. По большому…

Федор Филимонович хмыкнул, но продолжил тщательно записывать показания.

— Только начал, как в туалет зашёл неизвестный и тут же включил рацию. Помехи были сильные, да и говорил он тихо, но я слышал про планируемый подрыв, утро и отчество. Но я точно не уверен, что правильно расслышал, так что это писать, наверное, не нужно.

— Да, Костя, блин, — поморщился Мышкин. — Ты из-за сортира, что ли, стесняешься? Ты бы знал, сколько мы в них интересного узнали! Давай говори, что услышал, я помечу, что «вроде как».

— Ну, хорошо. — Костя вздохнул… — Имя я точно не расслышал, но отчество или кличка исполнителя точно Степанович и он собирается всё сделать утром…

* * *

Логика нас не подвела, и ремонт дороги шёл и возле усадьбы Синицына. Правда, жучки мне подсказали, что здесь им занимались действительно в основном рабочие.

Сам же граф хоть и нехотя, но согласился выйти и поговорить со мной прямо к воротам.

— Ну как же так, голубчик? — протягивая мне руку, укоризненно покачал уже лысеющей головой полноватый пятидесятилетний мужчина. — Мало того что приехали на три недели позже, чем я вас ждал. Так ещё даже на обед не хотите зайти. А у нас, между прочим, сегодня свежая кабанятина!

— Прошу прощения, Борис Евгеньевич! — пожал плечами я. — Всё собирался, да дел невпроворот.

— Эх, молодость, молодость! — засовывая руки в большие карманы глубокого кожаного плаща, поцокал языком хозяин усадьбы. — Мне бы с моими нынешними мозгами да вашу бы энергию!

— Да ладно вам прибедняться, ваше сиятельство. — Я кивнул в сторону ревущей и активно роющей дорогу строительной техники. — Вон какую активность развели.

— Так это не я, — развёл руками граф. — Это наш с вами новый сосед граф Воронцов.

— Да? — Я удивлённо поднял бровь. — И зачем бы ему вашу дорогу ремонтировать?

— Да он тоже относительно меня молодой ещё, — рассмеялся собеседник и провёл рукой, приглаживая на лысину остатки тёмных волос. — Он мне тут такой план обустройства нашего района разрисовал, одно загляденье. А мне чего, я только за. Тем более что за его счёт.

— А ничего, что он перекрыл обе дороги в Усмань?

— Так ненадолго же! У нас по договору он за месяц всё сделать обещал.

— Месяц? — Я впустил в голос раздражение. — А что мы есть в это время будем?

— Да полно вам! — выдохнул Синицын. — У вас же вообще дороги, считай, и не было совсем недавно. Жили же как-то люди.

— У меня стройка.

— А… — Граф снова поцокал языком. — Вы меня извините, Дмитрий Николаевич, вот честно, вообще о вас не думал, когда договор подписывал. Наверное, подсознательно я посчитал, что вы договорились с Воронцовым, и он вам предоставит возможность ездить в обход.

— Даже тропинки не оставил.

— Даже так?.. Это плохо, конечно. А вы знаете что? — Собеседника «вдруг» осенила идея. — Давайте я с ним поговорю! Думаю, через недельку он сможет уже открыть проезд. А пока я вам могу свои материалы дать. Там у меня что-то завалялось на складах. Да и с едой помогу.

— А теперь давайте начистоту, Борис Евгеньевич. — Я убедился, что рядом никого нет, но на всякий случай всё равно установил звуконепроницаемый барьер. — Вы не боитесь, что поставили не на ту лошадь?

— О чём вы, Дмитрий Николаевич⁈ — «недоуменно» широко распахнул глаза Синицын.

— О том, что усадьба графа Пантелеева приносит владельцам неудачу. Недавно умер её прошлый владелец, а совсем скоро что-то может случиться и с нынешним. А ещё о том, что я очень хорошо запоминаю добро и зло. И если первую ошибку могу списать на глупость, то за вторую стребую компенсацию в полном объёме.

— Да неужто вы мне угрожаете, Дмитрий Нико… Ай!

Граф вдруг подпрыгнул на месте, а из глубокого кармана его длинного кожаного плаща показался дымок.

— Что случилось? — вскинул брови я. — Что там у вас сгорело?