Как я провёл лето

«Слышь, «шакалы», хотите на волю, в город прокатиться?» – неожиданно, спросил, зачастивший в операторскую, «Дух». «Шакалы», привычные к колкостям и солдатским подколам, с некоторым огорчением (вроде хороший человек, а всё туда же), ответили, почти в один голос: «Никак нет, товарищ солдат, пост покидать не положено!». «Да вы что, пацаны, я серьёзно, никаких «выходов из-за печки»! Говорю то, что думаю, быть мне «бабой» и умереть от оргазма старшины!» – проговорил скороговоркой «Дух», с умоляющим взглядом, и следом добавил: «Парни, вы что ссыте? Даже если заметят наше отсутствие, что вряд ли случиться, вы же незаменимые! Без вас нам всем кердык! Отвечаю, всё возьму на себя, скажу, что я приказал. А как иначе, – вы же «шакалы», а я солдат, если вы со мной, то и мне отвечать – как старшему!» «Знаешь, «Дух», ты, конечно, солдат человечный, да ещё и фартовый, но переть против «дедов» – верный путь на «бабскую половину»» – ответил один из «шакалов». Другой добавил: «Ага, вальнуть, может, и не вальнут, но очко «распечатают» точно!». «Да ладно вам, максимум, что будет, это «строгий выговор» по почкам и «губы» неделя. «Деды» сейчас заняты игрушками из секс-шопа, да и вообще они «держат» базу только потому, что у них стволы на руках, и ключи от оружейки в кармане. Всё, харе пререкаться со старшим, складывайте горшки с батвой в ящики, а я пока ила из канальи наберу и водорослей из кислородной системы, может, ещё какую живность прихвачу». «Зачем?» – возмутился «шакал» в очках. «Будем биосферу восстанавливать» – ответил «Дух». «Шакал» без очков засмеялся: «Батва зимой замёрзнет – это комнатные растения и вообще ты…». «Дух» перебил, говорящего: «Делай, что говорю, там, куда мы поедем, растения точно выживут, я отвечаю!».

В кромешной тьме летней ночи, стаскав ящики и мешки в БТР, трое уже немолодых людей замешкались, влезая в свой транспорт. Этим воспользовался «Дух» и обратился к очкарику: «Ткни в меня пальцем, в плечо ткни!». «Зачем? В чём «прикол»?» – не понимая странной просьбы «Духа», промямлил «шакал». «Ткни, говорю тебе, что трудно что ли?» – скороговоркой, мягко улыбаясь и смеясь глазами, повторил «Дух», подсвечивая своё лицо тусклым фонариком. Откуда-то из тьмы ясно послышалась фраза, произнесённая девичьим голосом: «Сучка!!!». «Ты слышал?» – спросил, озираясь, очкарик. «Что слышал, как бабским голосом кто-то сказал: «Сучка!» – это ветер! Ты когда настоящую бабу видел последний раз? Вот, то-то и оно, засиделся в своей операторской. Залазь давай, поехали!» – улыбаясь, чуть более звонко и задорно выдал «Дух».

Как только рёв двигателей БТРа стал еле слышен, из тьмы, у входа на базу, снова появилась фигура «Духа», только он не улыбался, и взгляд у него был холодный, бездушный. Он вошел на базу и захлопнул тяжёлые бронированные двери с нечеловеческой силой, так, что гул от удара разнёсся по всей базе и проорал: «Батальон, подъём!»

Последняя неделя, проведённая в обществе улыбчивой, но не разговорчивой девушки, была самым счастливым отрезком жизни Володи. Он редко вставал с постели, ел непонятно что, но что-то очень вкусное и, самое главное, занимался сексом с тем, кто был этому рад. Причём последние дни Володе казалось, что это не он «имеет», а его «имеют». Но, поразмыслив основательно, пришел к выводу, что его имеют с первого дня, что, конечно же, его только порадовало. Володя со своей девушкой, имя которой Герда, разговаривали редко, хотя почти всё время проводили вместе, больше смеялись. Общались они друг с другом по большей части без слов: глазами, мимикой, жестами и кожей.

Так было два месяца, пока в один из дней Герда не сказала, что скоро им придётся прощаться до следующей весны. Сколько Володя не уговаривал и не просил объяснить почему?! Герда твердила лишь одно: «Мир ещё не готов снова принять людей такими же слабыми как они были раньше, а ты не готов, чтобы выжить в нынешнем мире. Когда мир станет более мягким, а ты более крепким – мы будем жить вместе, а пока зимы тебе не пережить!».

Через три дня после того как Герда Володю поставила перед фактом его отъезда, он проснулся возле входа на секретную автономную базу, рядом с ним лежали два спящих «шакала» из операторской, а на входной двери висел высохший труп старшины с воткнутым в зад, по самый рожок, автоматом. Вскоре проснулся очкарик и заявил «Духу»: «Ну что, «Дух», тебя тоже на базу отправили, лето кончилось!». Проснулся второй «шакал»: «Знаете, мужики, а мне кажется, наши бабы нам в уши ссут: то есть комнатные растения у них жить могут, а мы погибнем, как вам несостыковочка?». «Дух» понял, что что-то пропустил, и хотел было спросить, что вообще произошло, но его перебил очкарик: «Слышь, Дух, а как тебя звать? Меня Диман, этого умника Михой нарекли». «Володя я». «Очень приятно, Володя».

На следующий день у базы появились ещё четверо: два «шакала» и два солдата. Миша им отворил дверь и спросил: «Ну и что с вами делать будем?» А кто-то из них, улыбаясь: «Весны ждать будем, с нами, вместе».

Зима была лютой.