Как я провел лето! (СИ)

— Если Санара не станет Императрицей, — Кир запнулся, ему было неловко напоминать о том факте, что скоро Император их покинет, — что тогда? Их навсегда изгонят?

— В лучшем случае, — Император перевёл взгляд на Кира, смотрел не моргая, тяжело и властно, — ложь Фороса будет воспринята как государственная измена. Наказание за такое преступление — смерть.

Кир неосознанно сжал подлокотники.

— А Санара?

— Что ж, нельзя сказать с уверенностью, как решат судьи, ведь огромное значение будет иметь воля нового властителя.

— А Вы? — взволнованно наклонился к Императору Кир. — Вы сможете её защитить?

Сердце глухо стучало в груди, он был на сто процентов уверен, что, став правителем, дядя Санары не пощадит никого, помня, как власть уже единожды уплыла из его рук на несколько столетий.

— Кир, тебе пока сложно понять, но все же знай, что каждый народ и каждая культура имеют право развиваться своим собственным, уникальным путём…

— Убивая друг друга? — парень не поверил своим ушам. — Но ведь вы затем к нам и прилетели, чтобы спасти?

— И вы живы, — спокойно, все так же глядя в глаза, ответил Император. — Но как вам жить, решать вам. Если вы считаете, что прежние правители недостойны жизни — это ваш выбор, если вы думаете, что кто-то заслуживает прощения — спасите. Каждый народ и человек выбирает сам, я лишь сила, не позволяющая вам уничтожать все вокруг, а в каком мире жить — выбирайте.

Кир тяжело дышал, он ни за что не хотел соглашаться с Императором, но возразить было нечего. Он тяжело откинулся в глубину кресла и, все ещё впиваясь в подлокотники, размышлял над тем, что только что услышал.

— Не торопись, Кир, — прервал тишину владыка. Его лицо было отстранённым, словно маска, выточенная из мрамора, — ещё есть время для важных решений.

Кир, хмурясь, поднял взгляд.

Эта новая головоломка казалась не легче предыдущей. Да и как тут что-нибудь понять. Голова шла кругом от осознания того, что Санару и всю её семью могут лишить жизни, и лишь то, что она претендент, пока даёт небольшую отсрочку.

Или нет, подождите, если бы не гонка за престолом, никто бы и не узнал, что она девчонка, и целая планета все ещё дремала бы в неведении, грозящем продлиться вечно. Но ведь если бы Санара не прилетела тогда на «Альфу», Кир не стал бы с ней дружить и его совсем бы не беспокоило, что кому-то скоро отрубят голову.

Киру стало совсем нехорошо.

Он услышал, как двери в каюте снова разъехались, и через пару секунд раздался тонкий дребезг сервиза.

— Думаю, тебе нужно выпить чаю, — тоном, не принимающим отказа, произнес Император, возвращая Кира в реальность.

Автоматически вытянув руку, он поймал ушко фарфоровой чашки и, не задумавшись, сделал глубокий глоток. Горло тут же обожгла горячая жидкость, Кир пришёл в себя и, раскрыв рот, стал с жадностью втягивать прохладный воздух.

Император сидел, прикрыв веки, и с удовольствием втягивал пряный аромат чая, паром слетавший с поверхности — замешательства собеседника он, казалось, и вовсе не заметил. Киру вдруг почудилось, что и не было никакого разговора и уж, тем более, никто не думал о смерти.

Чашка Кира почти опустела, когда Император снова заговорил:

— Ты так и не сказал, принимаешь ли ты приглашение.

Кир только сейчас отыскал взглядом конверт, лежащий на краю чайного столика.

Разве у него и вправду был выбор? Как бы ни хотел фризиец забыть обо всем и просто уйти, он уже стал другом Санаре и решил бороться за престол вместе, так какой ещё ответ он может дать? Кир потянулся за конвертом.

— Хорошо. Адерон летит с тобой в качестве сопровождающего. Дальнейшие детали тебе сообщат позже.

Кир понял, что разговор окончен и, поставив чашку на поднос, встал.

— Спокойной ночи, Император.

— Спокойной ночи, Кир.

Неторопливо возвращаясь в каюту, Кир автоматически находил дорогу. Ему казалось, что мощная невидимая воронка засасывает его все глубже в невидимую бездну.

«Стоп!» — мысленно приказал себе он и остановился. Стена спокойствия окружила сознание и, моргнув, он уже полностью владел собой. Мысли выстраивались в цепочку, защищённые древней фризийской техникой.

Да, воронка не оставляла ему ни единого шанса. Как бы он ни старался выбраться наружу, он сам нырнул в воду, а значит, не ему обвинять судьбу в несправедливости. Пусть сначала это был просто приступ решимости попытаться изменить жизнь, приняв соревнование, ставка в котором Империя.

Но сейчас фризиец чётко представлял, что на кону жизни людей, близких ему людей, и Император уже дал понять, что вмешиваться не станет. Получается, утонет ли Кир или нет, не зависит только лишь от него самого.

Вся серьёзность происходящего наковальней обрушилась на его сознание, и, не будь оно защищено, это стало бы внушительным ударом, на преодоление последствий которого ушло бы время, но Кир продолжал выстраивать цепочку, не позволяя себе остановиться и отпустить край. Как ему выбраться и спасти тех, кто ему дорог? Вот вопрос, на который ему следовало найти ответ. Все остальное — глупые волнения.