Как я нажил 500 000 000. Мемуары миллиардера с современными комментариями

Но вернемся опять к трестам благотворительности (общее имя для всех организаций, руководящих экономической стороной благотворительных предприятий). Чтобы принести успех, эта идея требует содействия людей, которых воспитала школа труда. Необходимо, чтобы сама возможность творить добро привлекла наиболее выдающихся людей. Когда-нибудь этот вопрос будет достаточно проработан (это непременно произойдет и, вероятно, в значительно более совершенной форме, чем мы можем предположить). Мы будем иметь лучшие благотворительные организации, поддерживаемые щедро и адекватно, управляемые с научной эффективностью самыми способными людьми, которые будут с удовольствием нести строгую ответственность перед жертвователями, причем не только за правильное финансирование фондов, но и за эффективное использование каждого гроша. В наши дни вся механика в благотворительности руководствуется принципами более или менее случайными. Просто добросердечные мужчины и дамы всеми возможными способами набирают денег для поддержки предприятий, которые управляются самым примитивным способом. А это является безумной расточительностью по отношению к такому ценному материалу!

Нелепо, собирая громадные средства на цели благотворительности, слушать только свое сердце. Нет! Задачей сбора средств должен заниматься специалист, который сможет пустить в ход всю сложную машину благотворительности. Это дело должно быть так же хорошо организовано, как и лучший бизнес. Учителя, рабочие и великие вожди наций должны быть освобождены от давящих и угнетающих забот о деньгах. Довольно с них их трудов над областями, которые никогда в достаточном совершенстве не могут быть обработаны. Этих людей надо освободить от давления всякой заботы, которая удерживает их от исполнения своего призвания в возможном совершенстве.

Когда такие тресты благотворительности будут претворены в жизнь, они, став на твердую почву, привлекут на свою сторону наиболее одаренных в духовном смысле людей, какие только водятся в нашем обществе, как это постоянно мы видим теперь в крупных делах. Ведь если принять наших предпринимателей, которым повезло, за твердо организованную единицу, за класс – исключения, как известно, лишь подтверждают правило, – то у всех них окажется определенное и очень строгое представление о чести. Мне даже порой хотелось сказать, что наши духовные лица могли бы лишь выиграть от более близкого знакомства с самой сущностью деловой жизни. Пойду дальше: более тесное сплочение духовенства и деловых людей было бы полезно для обоих сословий. Люди, которым приходится часто иметь дело с лицами духовного звания, равно как и занимающими выборные должности в наших общинах (приходах) при столкновении с обстоятельствами, когда священнику приходится действовать, так сказать, в качестве делового человека, порой теряют дар речи перед тем фактом, как мало эти господа опытны даже в обыденнейших делах практической жизни.

Правильная система взаимных отношений, будь то в мире коммерции или в церковной жизни, или в научных стремлениях, все-таки покоится на честности. Успешные коммерсанты всегда стремятся иметь дела с людьми правдивыми, хозяевами своего слова. Представителям церкви, всегда готовым смотреть на коммерсанта как на существо корыстное, низменного образа мыслей, немало придется узнать нового при более тесных контактах с коммерческим миром, что для духовных лиц будет далеко не бесполезно.

Стоит трестам благотворительности стать реальностью, общий масштаб дела тотчас же изменится. Тогда и будут смотреть фактам в лицо, а дельный труженик найдет себе поощрение и поддержку. Все стремления к общему благосостоянию найдут иную общую меру в том, что будет оказываться поддержка самопомощи людей. Уже видны первые признаки того, что эта совместная работа наступит, и наступит скоро, и я уверен, что в президиуме таких трестов окажется цвет мужей Америки, людей, способных не только зарабатывать деньги, но и принять на себя ответственность за разумное расходование и управление капиталом.

Несколько лет тому назад я был на обеде по случаю десятилетия открытия Чикагского университета и, получив просьбу произнести речь, записал заранее пару-другую мыслей.

Когда наступил момент встать и обратить на себя всеобщее внимание гостей – людей очень почтенных и по положению, и по значению, я решил, что записанные мной тезисы мне ни к чему. Подумав, какая скрытая сила заключается в этих богатых и влиятельных людях, я сильно взволновался, бросил свою записку и начал защищать дело своих трестов благотворительности.