Как я был геймером

Я молюсь, чтобы мой ответ был как-то связан с обсуждаемой темой, но с первого же взгляда на мисс Мак-Коддл становится ясно, что это не так. Она скрещивает руки на груди. В своей полосатой черно-белой блузке она похожа на недовольного рефери.

– Нет, Дерек. Поль Ревир был серебряных дел мастером. Но, возможно, он любил поторчать в местном «Старбаксе», перехватить кофейку, о котором ты упомянул.

Несколько моих одноклассников смеются, так что мисс МакКоддл развивает мысль:

– Как по-твоему, Поль Ревир был больше по части эспрессо или предпочитал фраппучино?

Я хочу от учительницы лишь одного: чтобы она вернулась к себе за стол. Но уж конечно, она этого не делает.

Мэтт бросается на выручку:

– Полю Ревиру точно требовался кофеин для его ночной скачки[2].

Умберто качает головой: я снова попался на том, что считаю ворон на уроке. Карли смеется, пока Мэтт продолжает ездить всем по ушам на тему «Британцы идут».

Мисс МакКоддл выгибает бровь и наконец отходит, и это просто здорово, потому что я хочу вернуться к размышлениям о новых видеоиграх.

И вот пришла она и все испортила

Мама хочет говорить исключительно о том, что сегодня днем ей позвонили с просьбой заняться двумя больными павлинами. В своей ветеринарной практике ей обычно не приходится иметь дело с экзотическими животными, так что, когда выпадает возможность осмотреть рысь или лемура, мама хватается за нее.

Я хочу поговорить о «Глобал геймс», но мама ведет себя как один из накопителей – персонажей шоу типа «Погребенных заживо», только предмет ее одержимости не всякий домашний хлам, а разговор.

– Обычно павлинов держат на фермах, чтобы успокаивать лошадей. Может, дело в цвете их оперения, но, похоже, это работает. – Мама мечтательно таращится в кухонное окно: – Такой красивый синий оттенок.

Кажется, что я провожу всю жизнь, слушая как взрослые нудят о вещах, которые мне неинтересны. Пытаюсь определить по своей мысленной шкале, какая тема менее интересна: Поль Ревир или павлины.

Мама продолжает трындеть, а я представляю себе Поля Ревира, едущего по улицам Бостона верхом на павлине, чтобы предупредить народ о британцах. Видимо, Боди мамин треп тоже наскучил, потому что он уютно устраивается под столом на моей ноге.

В тот момент, когда я уже готов перебить маму, она сама меняет тему:

– Папа говорит, пришло время для нового репетитора по чтению, и, думаю, он прав.

– Ну так пригласите его для себя, – отвечаю я.

– Очень смешно, – говорит мама. – Но мне кажется, папа все-таки тебя имел в виду.

В общей сложности репетиторов по чтению у меня было больше, чем нянек. Одним скучным деньком в прошлом году я составил их рейтинг от номера первого (Кимберли, которая выглядела как модель с подиума – до номера двенадцатого (миссис Гейнсвилль, которая пахла шариками от моли и плесенью). Мысль о том, что в этом списке появится новый репетитор, вызывает во мне желание отдубасить себя по башке молотком, который мама использует, чтобы отбивать куриные грудки.

Я собираюсь громко протестовать, но тут мама показывает мне фото на своем мобильнике:

– Ее зовут Ханна. Она изучает политологию в Университете Калифорнии и преподает чтение нескольким ребятам твоего возраста. У нее очень хорошие отзывы.

Я смотрю на фото, сосредоточившись не столько на улыбке или темных очках девушки, сколько на футболке с Пакменом. Отличный повод для перехода к теме видеоигр.

– Это здорово, – замечает мама. – Думаешь, друзья смогут к тебе присоединиться?

Говорю, что надеюсь, ведь они уже рассчитывают на это.

– Будет весело, но сперва ты встретишься с Ханной и начнешь заниматься чтением.

Где там этот молоток?

Детали

Сказать, что я достаю папу насчет того, чтобы позвонить коллегам в «Глобал геймс», было бы преуменьшением.

Сперва я прошу его каждые десять минут, затем пишу ему сообщения каждые пять. Когда он перестает отвечать, я понимаю, что должен подойти к делу более творчески, поэтому маркерами рисую плакат: «МЫ ГОТОВЫ ТЕСТИРОВАТЬ ВИДЕОИГРЫ». Когда это не срабатывает, я вынимаю из всех пультов в доме батарейки, зная, что отец полезет в ящик с мелочами за новыми. Из ящика вываливается длиннющая «гармошка» бумаги со словом «ПОЖАААААААЛУУУУУУЙСТААААА!!!!!!».

Я немного удивлен тем, что и эта уловка не срабатывает, так что пишу куском мыла на лобовом стекле папиной машины. К несчастью, я нечаянно взял специальное мамино мыло против экземы, которое можно достать только по рецепту. К еще большему несчастью, каждый кусочек стоит сорок восемь долларов. Трудно понять, кто из родителей злится сильнее. Когда они припирают меня к стенке, я решаю, что они оба на первом месте по злости.

– Не уверена, что твое будущее связано с тестированием видеоигр, – начинает мама.

Отец бросает мне большую губку:

– Но я скажу, с чем оно СВЯЗАНО: с мытьем моей машины.

Фрэнк перехватывает губку и принимается подбрасывать в воздух. Вырываю ее у него из лап, пока он не начал ее жевать.