Как я был девочкой

Пойманная за хвост мысль сообщила, что девушка мне приятна. В том смысле, что не просто симпатична, а чуть более. И даже не чуть.

Гнать такие мысли. Мне нужно искать Малика, спасать Тому, а я…

По крыше медленно прошел дозорный, шаги вызвали хруст потолочных досок. Не досок, конечно, а бревен, полубревен и более мелких деревяшек, из которых собраны строения. Обычная доска здесь на вес золота — столько времени и труда нужно приложить, чтобы вручную бронзовым инструментом выпилить из бревна ОДНУ доску. Кто не верит, пусть попробует.

— Ты была там? — Зарина вновь свесила ноги в комнату, волосы указующе мотнулись назад, на поле.

Решилась, значит. Сейчас пойдут дурацкие слезы и обвинения в попранной дружбе. Семейный скандал. Не дождетесь.

— Не только, — как можно беспечнее отмахнулся я.

Это мое дело. Не ее. Понятно?

Опечаленный лобик склонился вниз. Перед глазами почему-то нарисовалось, как Зарина восторгалась красавцами-царберами. Чисто эстетически понимаю: разве не приятно посмотреть на крепких здоровых мужиков, причем качественно одетых? Но с другой стороны…

Неужели проснулась ревность?

— Царберы — кто они? — само слетело с языка. — И почему они царберы?

Усилием воли Зарина согнала с лица обиду.

— Царская стража. Царбер… в древних сказаниях был такой страж нечеловеческих сил и размеров. Оттуда и пришло.

Плюх! — звук чего-то пролившегося. Словно разом выплеснули в стену ведро с водой.

— Ой! — Зарина сорвалась с подоконника на пол, заведенные назад руки яростно чесали — и сверху, и снизу. Спину покрывало нечто темное.

Меня подбросило. Первый шаг — к девушке. Кровь? Нет, что-то другое, Зарина цела и невредима.

Второй шаг — к окну. Резкий выпад наружу, бросок глазами по сторонам.

Кто-то запрыгивал в комнату веселых соседок. Разворачиваясь, я ринулся назад…

Не рассчитал. Мы сшиблись с поднявшейся Зариной до атомного взрыва в мозгу и последующего затмения, сопроводившего всесокрушающую взрывную волну. Девушку отбросило на мой лежак.

Меня со стуком приняли не столь мягкие объятия пола. В ушах пели райские птички, перед глазами порхали они же. Верх и низ временно перестали существовать.

Помотав головой для скорейшего схождения фокусировки, я пополз на карачках к выходу. Постепенно приходящий в себя организм, шатаясь, поднялся, руки рванули дверную ручку, и меня вынесло в коридор исключительно слово «надо», иные внутренние ресурсы на данный момент отсутствовали.

Драгоценные секунды потеряны. Вдали во тьме утих шум бегущих ног, а комната соседок оказалась распахнутой настежь. Внутри пусто. Кто-то знал, что Аглаи и Варвары нет. Впрочем, какие там «кто-то», если вся не спавшая школа наблюдала за ночными развлечениями или слышала их.

Обыск комнаты ничего не дал. Обстановка аналогична нашей, нет ни одной личной вещи. Даже под подушками и лежаками.

Вернувшись, я посмотрел на сидевшую в постели Зарину. Она посмотрела на меня. Во взгляде — ужас непонимания и полная беспомощность.

— Кто? — пролепетала она. — За что?

— Секунду, Солнышко. Сейчас помогу. — К счастью, застывшая в ступоре царевна не заметила ласкового прозвища, что внезапно вырвалось из глубины души. Нужно быть поаккуратнее, не все, что на уме, должно вываливаться с языка. — Только…

Я еще раз покрутил головой за подоконником, теперь интересовали подробности. Под окном валялась тарелка, обтекавшая темной маслянистой жидкостью — обычная тарелка с кухни. Рядом тлел обрывок ткани. Если бы злоумышленник успел поднести…

Картинка сложилась. Еще одно покушение. Кто? Зачем? Почему Зарину? Наверное, ее приняли за меня, в их понятии я тоже девочка. Или это проклятье всей нашей комнаты?

И еще сто тысяч «почему».

Пропитанной простыне, на которую после удара опрокинулась Зарина, все равно пропадать, я обмотал девушку и заставил подняться.

— Пойдем.

Не сопротивляясь, она беспрекословно дотопала со мной до помывочной. Здесь, среди тазов и чарок ее сознание прояснилось.

— Нарви травы, — кивнула она в дверной проем, что выходил на поле.

— Зачем?

Зарина закатила глаза:

— Тереть!

Ах да, мочалки в цивилизованном виде еще не изобретены.

По возвращении бедовая спутница обнаружилась уже усевшейся в таз. Как только поместилась? Ступни внизу скрючены, коленки торчат в стороны от согнувшейся в три погибели спины, переплетенные на затылке пальцы поддерживают задранные волосы… Вся кожа лоснится от чего-то темного и склизкого. Вязкое вещество могло быть чем угодно, к примеру — жидкой смолой или каким-то видом масла. Мне подумалось о нефти. Живя в век нефти, я видел ее только по телевизору, оттого уверенность хромала, споткнувшись на стадии предположения.

Следивший за чистотой бойник, в этот неурочный час проходивший по коридору, заметил нас, колпак мгновенно развернулся в другую сторону. Вот и молодец. Еще зрителей не хватало.