Как я босса похитила

Работу она хотела вернуть, но вчера эта идея казалась правильной. А сегодня уже нет. Ничего она этим похищением не добьется, потому что как работать с человеком, у которого такой идеальный член, Оля не представляла.

— Хотела узнать, какой ты человек, Воронцов, — тихо сказала Оля. — Знаешь, сколько разговоров о тебе было, когда только узнали, что «Пламя» твоим станет? Так ждали тебя, так готовились к открытию. Еще и ремонт этот, — Оля вздохнула и провела руками по пятнам краски на одежде. — А ты… Скольких вчера уволил, хоть помнишь?

Прищурил стальные глаза.

— Так ты из клуба. Из кодлы работников, которые на Иваныча впахивали… Пригрел на груди змей. Поверил бывшему ди?ректору, что коллектив добренький, слаженный, ни в коем случае не меняй, говорит. Тьфу какой коллектив! Осиное, блять, гнездо разворошил.

Значит, бывший ди?ректор после того, как клуб проиграл за долги, просил за них у Воронцова. Предсказуемо, если честно.

Иваныч хоть и заядлым картежником был, но широкой души человек. Пил, пропивал целые состояния, но людей никогда с грязью не смешивал. И уж точно не позволил бы себе, как Воронцов уволить лучшего работника нескольких лет кряду вот так, не оборачиваясь и не удостаивая даже взгляда.

Впрочем, это Иваныч Олю никогда бы не уволил. А Воронцову она кто? Никто.

— Что ты несешь, Воронцов? Кровь совсем уже от мозга отлила?

— Имя! — потребовал он. — Быстро назвала свое имя.

— Да иди ты в задницу!

— А я там уже был, помнишь? — протянул он с довольной улыбкой. — Вчера был. Где-то тут поблизости должно валяться детское масло, которое и помогло мне проскользнуть так глубоко, что аж дыхание сперло. А уж как ты от этого извивалась…

А все-таки хорошая идея была с коробкой!

Щеки у Оли вспыхнули так, что аж жарко стало. Не увидит этот гад, как ей стыдно за вчерашнее. Ни за что на свете!

— Можем повторить, если тебе так понравилось, — продолжал Воронцов с наглой усмешкой. — Правда, у меня презервативов не осталось, но может, у тебя найдутся? Девочка вроде взрослая. Не верю я в твою историю со слесарем и выброшенной в окно одеждой. Меня ты хотела, ненасытная похитительница. Так бы сразу и сказала. Давай оторвемся на прощание и потом я уйду. Обещаю не преследовать. И эту бурду с похищением тоже забуду.

Оля облизнула губы под коробкой.

— Хорошо тебе со мной было? — прошептала она.

— Очень, Хлопушка, — хмыкнул он, и Оля вспомнила, что именно это поперек коробки на ее голове и написано.

Издевается, значит.

— Повторить хочешь, Воронцов?

— Очень.

— А силенок-то хватит?

— Если потом еще и накормишь, то хватит.

— Накормить? А не могу я тебя накормить! Я теперь безработная, мне каждую копейку беречь надо!

С этими словами она вылетела из спальни, громко хлопнув дверью.

Глава 7. Мечта любого мужчины

Итак, Хлопушка Овсяная, она же Рыцарь Незабываемого Траха все-таки из клубных. Неудивительно, учитывая обстоятельства вечера и то, где он ее подцепил.

Воронцов до последнего надеялся, что ошибается, и что раз он принял ее вчера за местную шлюху, то ею она и окажется. А она оказалась из работников. Близко, но не горячо.

Горячо было вчера, между вторым и пятым разом. А сегодня утром все так же, как и обычно, когда просыпаешься в чужой постели, где тебе не место. Воронцов скользнул взглядом по чужой невзрачной спальне: кроме кровати, в глубине платяной шкаф и одна тумбочка рядом с кроватью. Никаких фотографий, как будто их убрали, чтобы он не узнал ее лица, или других приметных вещей. Может быть, их здесь и не было. Вчера он не особо интересовался интерьером.

А может быть, квартира и вовсе была съемной, и этот факт нельзя было исключать, учитывая возможный сговор в коллективе ради его похищения.

Вид из окна тоже ни о чем ему не говорил. Другая девятиэтажка, каких бесчисленное множество во всех районах города, никак не помогала уточнить место его похищения.

Подумать только. Иваныч столько трындел о том, какой у него замечательный персонал в клубе, только это как раз предсказуемо. Что ему еще оставалось? Только нахваливать, заливать и заговаривать зубы. И уломал же, хотя Воронцов в ту покерную игру ставку на ночной клуб принимать не хотел. Слишком серьезная ставка, да и собственного ресторана ему хватало выше крыши.

Первые годы, пока он раскручивал дело, так и вовсе были самыми тяжелыми. Прибавьте к этому еще и постоянный молчаливый укор в глазах Ларисы Петровны… Разумеется, она и слова ему кривого не сказала. Никогда не обвиняла, что мог бы и больше времени им уделять. Не женой ведь ему была, чтобы скандалы закатывать.

А вот потом… Когда дело сдвинулось с мертвой точки, а боль в груди поутихла, вот тогда Воронцов и стал возвращаться домой все позже. Отделывался смс-ками, мол, буду поздно, звонить не рисковал, чтобы Даника не разбудить. Вчера, пока ехал на такси к Хлопушке, примерно то же и накатал.

И чем больше врал, тем противнее было возвращаться под утро, пусть и не к жене, а теще. Все равно тошно.

Когда Воронцов возвращался домой, Даня еще спал, а когда уходил, Даня только просыпался.