Как готовиться к войне

Вообще же, если войну самое по себе всегда надо считать бедствием, последствия войны иногда бывают благотворны. Война 1914–18 гг. – бедствие, каких мало в истории человечества. С русской катастрофой 1917 г. может сравниться разве лишь Черная Смерть XIV в. и – в более слабой степени – нашествие монголов.

Но русская революция– не родное дитя войны, а всего-навсего ее приемыш. Она– дочь девятнадцатого века и устаревших его теорий. Родное дитя Мировой войны – это «фашизм» и родственные ему идеи, открывшие человечеству новые горизонты, давшие ему новые формы социального устройства, выведшие человеческую мысль и общество из того безвыходного тупика, куда их загнали дикари 1789 г. и их последователи – материалисты XIX столетия. Уже ради одного этого положительного духовного результата можно признать, что десять миллионов людей отдали свою жизнь недаром.

* * *

Со всем этим, война является бесспорным и большим злом. И решаться на это зло – на эту болезнь – следует лишь в положениях безвыходных– когда «клин клином» остается единственным средством за истощением всех остальных аргументов. Худой мир, в общем, лучше доброй ссоры. Это – правило, от которого возможно делать исключения разве лишь в случае очень худого мира, грозящего в конце концов пагубно отразиться на морали и благополучии страны.

Орган государства, компетентный в данном случае, именуется дипломатией (состоящей из центрального аппарата и внешнего представительства). Существует две школы дипломатии.

Старая – или кабинетная. Государственные дела поручаются в этом случае людям, специально для того предназначенным, обученным, воспитанным, можно сказать, для этого родившимся. Самое происхождение службы этих людей, из которых каждый до получения «генеральского чина» посла либо посланника побывал в четырех-пяти столицах, следовательно, изучал на деле четыре-пять государств, их правителей, дипломатов, при них аккредитованных, – т. е. практически большую часть своих иностранных коллег, – гарантирует их компетентность.

За патологической эпохой 1914–1918 гг. последовала эпоха коллективного размягчения мозгов (последствие жестокой контузии мира в ту войну), эпоха, именуемая «демократической». Внешнеполитическим ее последствием явилась замена старой кабинетной школы новой школой – ярмарочной.

Делами вместо профессионалов стали заправлять любители, вместо сведущих людей – люди несведущие, митинговые ораторы, имевшие звание «народных избранников», но не всегда имевшие свидетельства об окончании начальной школы.

Результаты этой новоявленной «неумытой дипломатии» не замедлили сказаться.

Она перенесла в международные отношения «внутреннеполитический дух» – атмосферу митингов и кулуарных комбинаций. По сравнению с профессиональными дипломатами – людьми ничем не связанными – политические лидеры демократии связаны по рукам и ногам. Какая-нибудь внутреннеполитическая каверза, к делу ни малейшего отношения не имеющая, какой-нибудь партийный инцидент заставляет их спешно покидать международные конференции, где дебатируются – с большей или меньшей некомпетентностью – вопросы первостепенной важности. Перерыв работ, недели неопределенного, напряженного, всех нервирующего положения – пока не удастся успокоить не вовремя расходившуюся провинциальную масонскую ложу, либо парламентскую фракцию – песчинку, остановившую поезд. В эпоху демократий все международные проблемы рассматривались в первую очередь, а то исключительно с точки зрения внутренней политики, т. е. партийных интересов – и личный успех в парламенте или на избирательной кампании был единственной заботой всех этих «карнавальных Талейранов».

Ярмарочным дипломатам – толпе и вожакам толпы – не по плечу тонкая «ювелирная» работа дипломатов-профессионалов. Их позы, их слова, их действия рассчитаны лишь на сегодняшний день и на интеллект толпы. На глазах толпы – толпы, сатанеющей от крови гладиаторов на ристалище, – и совершаются в раскаленной атмосфере все дела, обсуждавшиеся раньше компетентными людьми в спокойной и деловой обстановке министерских и посольских кабинетов.

Мы упомянем лишь для памяти о бесславно закончившей свой век «Лиге наций». Банкротство этого учреждения и идеи, его породившей, настолько очевидно, что избавляет нас от необходимости это доказывать многочисленными фактами.